Irizka2 - Почему бы не сойти с ума, если знаешь обратную дорогу

– Ну не надо сразу всех альф в мудаков превращать! – пригрозил им из угла Фреир, жених Рига.

– Я не про альф в целом, а про ситуацию в частности. Будь то альфа, будь то омега – кто захочет брать мужа с таким прицепом?

– Дети – не прицеп, – обиделся Эрик.

– Конечно, милый, тем более они у тебя чудесные, – поддержал его Тир. – А если встретишь своего истинного, то ему будет плевать, сколько у тебя детишек – полюбит и тебя, и малышей! – и обнадёживающе улыбнулся.

Эрик улыбнулся в ответ, хотя на душе после таких разговоров кошки скреблись – выходит, что альфы ему теперь не видать как своих ушей. У него мало того что четверо ребятишек, так он ещё и беременный. Как с такой напастью справиться? Хотелось снова расплакаться, но братишки его слезами уже пол подтирали. Следовало взять себя в руки, но никак не получалось.

Дома стало ещё хуже. Кристофер пришёл в гости и с виноватой моськой суетился с тройней. Старший альфочка помогал ему что-то готовить для малышей, и от этой идиллии у Эрика сердце защемило. Захотелось обнять дорогого человека, вдохнуть его родной запах и забыть обо всех бедах. Но стоило ему приблизиться к Крису с плотскими намерениями, перед ним появился Эдвард и, подозрительно покосившись, предложил уединиться для разговора.

– Ты на нас не сердись, – стал уговаривать его совершенно чужой омега, – через две недели нам назначили время в районном магистрате, подпишем бумаги и мирно разойдёмся. А я не буду мешать Крису встречаться с детьми.

Эрик недовольно осмотрел соперника и раздраженно фыркнул. Этот серый, неприметный пингвин с кривыми зубами и неопрятными волосами уже вовсю командовал его Кристофером и собирался что-то альфе запрещать. А Эрик знал, что Крис в детях души не чает и просто так не бросит. Но если Ньяль прав, то Крис желаниям Эда легко поддастся, и скоро его малыши станут сиротками. От злости и обиды Эрик только кулаки сжал, но спорить не решился – он никогда драчливым не был и не знал с какой стороны подступиться.

– Хорошо, приду и подпишу, – сердито бросил он, вернулся на кухню и придвинулся к альфе поближе.

Крис его по-свойски обнял, дружески похлопал по плечу и словно забыл. А Эрику очень нужно было его внимание и тепло. Он весь извертелся, пытаясь наткнуться хотя бы на случайные прикосновения, мечтал о поцелуе на прощание, о горячих объятиях, но Крис к нему больше не приближался. Когда же счастливая парочка засобиралась домой, Эрик снова расплакался.

– Ну что ты, малыш, – Крис подсел рядом, – всё у тебя наладится, ты ведь замечательный парень и быстро отыщешь себе нового альфу.

– Может, и отыщу, – всхлипнул он, – а сейчас-то что мне делать со всеми своими чувствами и желаниями? Мне хочется хотя бы обнять тебя, почувствовать что ты рядом? Ты ведь мой! Понимаешь? Столько лет только со мной был, а теперь ты уходишь, будто мы чужие. Это невыносимо.

– Прости, – Крис поднялся, но вместо долгожданных объятий только рукой по волосам провёл, – мы действительно теперь чужие.

Эти слова словно льдом сковали сердце. Эрик так и провёл эту ночь в прихожей на кресле, пронзённый жестокой правдой. Как бы ни была прекрасна их прошлая жизнь – её уже не воротишь. Кристофер ушёл из неё навсегда, и Эрик остался один. И пока он не встретит своего истинного, ничего ему в жизни не светит – ни любви, ни страстных ночей, ни заботливых объятий.

В таком оглушенном состоянии он провёл неделю, заботливый няня даже предложил сходить бедному мальчику к психологу, но Эрик отмахнулся. Ему не хотелось ни с кем делиться, объяснять, как больно может быть наивному сердечку и как горько от своей потерянной любви. Ещё хуже было по ночам в опустевшей постели, насквозь пропахшей его альфой – Эрик запретил прислуге менять бельё и сходил с ума от желаний. Рядом с кроватью появилась коробка со смазкой и несколькими резиновыми друзьями, но насытить привыкшее к каждодневным ласкам тело не получилось. Эрик исстрадался от недотраха и пока дрочил и ласкал себя, плакал так горестно, что любое живое существо сжалилось бы над ним и поимело. Но вокруг никого не было.

По истечении недели ему предстояло начать практику, и Тир заботливо предоставил ему место секретаря в рейдерском отделе. Что это за отдел такой, Эрик толком не понял, но в его обязанности входило приносить кофе своему начальнику – Каю Слеттену, следить за цветами в приемной, собирать и разносить почту и напоминать тому же начальнику о предстоящих встречах.