Ника Горн - Если путь осязаем

– Вы тоже кое-что мне обещали.

– А последовательность не напомните? Может быть, мои действия всего лишь реакция? Впрочем, это пустое. Мой порыв так и остался порывом.

– Все ваши действия и диалоги у меня подробно письменно изложены. Слава создателям гаджетов! И последовательность там налицо или, уместнее сказать, во всю диагональ экрана. И видим мы там лишь одни сплошные ваши обещания и мои неоправдавшиеся ожидания, ни одного реализованного порыва или искреннего разговора, доведенного хотя бы до середины. У вас всё время одни: «я так и думал», «ну, понятно» и «сама виновата». Впрочем, это пустое. То, что я не услышу вас месяц или два, никак не изменит мое внутреннее убеждение. Я всё равно вас не слышу и не вижу уже порядочное количество недель. Нечем тут пугать. Вы считаете меня говорящей куклой, типа спам-подкаста, которую можно отключать словами «не сегодня», которая по наступлении буднего дня должна снова говорить, улыбаться и развлекать своего подписчика. Но, увы, я не хочу улыбаться, когда меня всякий раз доводят до края, а потом обвиняют в том, что я, б*, грохнулась вдребезги с этого края. И вам похрен, что мне больно, что я вся переломалась, падая. Более того, вы меня готовы порывно обожать вместо того, чтобы задуматься над тем, что надо бы поднять меня и хоть как-то постараться больше не ронять, – упруго бомбил запретную зону черный каучуковый матовый кнут, за которым еле поспевали коченеющие кончики пальцев.

– Это не так, – обнимая ее мысленно изо всех сил, неуверенно возражал противник.

– Это так, и вам нечего этому «так» возразить, кроме «ты же сама падаешь, я тут ни при чем», кроме «я тут пришел к тебе со своим обожанием, а ты мне мозг выносишь своей неврастенией», кроме «я вообще занят, пусть сама разбирается, я ей в няньки не нанимался, я ее обожать хотел, а она ведет себя как ребенок опять». Все? Закончилось обожание?! Поздравляю! Вы побили предыдущий рекорд в два часа.

– Нет, конечно. Я вас любую обожаю. Некоторые ваши поступки нет, но не вас.

Это была обезоруживающая инъекция, от которой голос напрасно силился подобрать противодействие:

– Да, да, это психологи так рекомендуют с капризными детьми беседовать. Знаем, проходили, – шаря по пустым бойницам в пересохшем горле, голос жаждал живительного примирения.

– Мне не рекомендовали. А что вы делаете?

– Вы, видимо, хотели сказать «я всё в очередной раз понял, не сердитесь на меня, я к вам очень скоро приеду и запишу вам сколько угодно своих голосов? – в ожидании окончательной капитуляции шелестел бережно скручиваемый в тугое кольцо кнут.

Последовавшее аудиосообщение вдохнуло жизнь в самые нижние ноты удовольствия и хриплым эхом отозвалось в животе. Запись была прослушана еще несколько раз:

– Зачем вам мои голоса, Кира? Что вы собираетесь с ними делать?

Repeat:

– За-чем ва-аам мои-ии, голоса-а, Кира? Что-о вы собира-ааа-ете-ееесь с ними-и де-ееее-лать?

Repeat:

– За-че-ееем ва-ааааам мои-ии….

Волны голоса Германа замедлялись и резонировали в каждой ее свободно мыслящей клетке, обостряя органы чувств, провоцируя легкие вкусовые, тактильные и визуальные галлюцинации. Достигнув наконец глубины глубин, они вырвались наружу стоном и печатным сопровождением:

– Смею предположить, что моя реакция на твой голос равноценна твоей реакции на мои трусики.

Выдав в эфир это дерзкое сравнение, Кира тут же вообразила Германа в офисе, без стука входящего в ее кабинет, демонстрирующего подаренные ему сто лет назад ее же трусики со словами: «Ничего нет равноценного». Фраза эхом заметалась в лабиринтах воображающей, погружая ее всё глубже в новую сцену. Кира вмиг заключила наглеца в свои фирменные объятия, в прыжке обхватывая его ногами и руками, на ходу блокируя самоконтроль, подчиняясь первобытным алгоритмам лимбической системы.

– Рыыырррррр, – завороженная вслух спугнула наваждение и резюмировала в отправленном сообщении:

– Нет. Я бы точно не смогла с вами работать.

Затем воспроизвела про себя загугленный подходящий отрезвляющий контекст:

«На языке науки, любовь – это древний коктейль из нейропептидов – молекул, которыми нейроны "общаются" между собой. С точки зрения эволюции, любовь – это поведение, способствующее появлению и сохранению чувств, которые, в свою очередь, помогают размножаться и выживать».

Продолжать род, когда тебе за сорок и у тебя три офигенных наследника, как-то незачем, подытожила Кира и дальше уже не читала болтовню страждущего.