Мира Медунова - Сумеречный муж

Я уже решила было опустить корзину на пол, чтобы немного передохнуть, как вдруг какой-то человек быстро обогнал меня и выхватил из рук мою ношу. Я в изумлении подняла глаза и увидела Ярослава, одного из моих бывших поклонников, которому несколько лет назад пришлось получить от меня отказ в ответ на его предложение руки и сердца.

Я страшно смутилась, и в этом не было ничего удивительного. Я всегда приходила в крайнее замешательство, когда сталкивалась где-либо с парнями, самолюбие которых было когда-то мной ранено.

– Арина, Арина, – с усмешкой покачал головой Ярослав, – все сама, да? Независимость превыше всего?

– Да при чем тут независимость? – растерянно пробормотала я. – Вообще-то я уже почти справилась…

– Ну да, конечно. Поэтому у тебя было такое лицо, как будто ты сейчас родишь?

– А откуда ты знаешь, какое у меня было лицо? Ты ведь сзади подошел!

Ярослав засмеялся:

– Я понял это по тому, как была согнута твоя спина. И по бешеному хрипу, который ты издавала.

– Ага, ага, выдумывай!

– Это правда. Ты хрипела, как объевшийся носорог.

Я закатила глаза:

– Гениальное сравнение!

Ярослав, улыбаясь, задумчиво смотрел на меня.

Он был хорошим парнем. И очень умным, не таким, как другие мои поклонники, воспринявшие мой отказ как оскорбление.

В отличие от них, он не возненавидел меня, и лицо его даже не перекосилось от злобы, когда я сказала ему «прости, но нет».

Другие, женившись вскоре после моего отказа, всякий раз, замечая меня где-нибудь, с демонстративной страстностью целовали своих жен, вероятно, надеясь вызвать во мне муки сожаления. Они не понимали, что я отказала им вовсе не потому, что считала их недостойными себя, а потому что не хотела их обманывать. Не хотела, чтоб они страдали из-за меня. Так же, как и я из-за них.

Но Ярослав, мне кажется, понял это сразу. Поэтому видеть его мне всегда было особенно тяжело. Он знал меня лучше, чем кто бы то ни было. Знал, что я отказала ему из жалости. Трудно выразить, какое неизмеримое чувство вины я испытывала каждый раз, когда он заговаривал со мной!

Было время, когда я ненавидела себя за то, что не смогла полюбить его. В нем не было ни единого изъяна. Он был и красив, и умен, и трудолюбив, самое главное – добр и честен. Разумом я понимала, что лучше его мне никогда никого не найти, но сердцем… сердцем оставалась бесчувственной, как всегда.

Мама тоже была о нем очень высокого мнения:

«Ты бы хоть красотой его соблазнилась, Арина! Он бы моделью мог работать, если б захотел! Ноги у него длинные, стройные, как плинтусы, а плечи широкие, сильные, как у борца – да он просто греческий бог! Волосы цвета переспелой пшеницы, а глаза, боже мой, что это за глаза! Такое ощущение, что он целыми днями смотрит на небо, до того они у него синие да ясные. Ты только подумай, какие дети красивые будут! Но это все ладно, хотя вам, девкам, по-моему, только это и надо. Он ведь и человек на редкость хороший! Не пьет, не курит, пашет, как отец семерых детей, и ведет себя порядочно, что сейчас вообще феноменально! Ну что же ты, Арина?»

Что я могла ей возразить? Ничего, ведь она говорила одну только правду. Но все же я отлично знала, что не имею права поддаться ей. Я всегда искренне уважала Ярослава и потому была неспособна солгать ему. Сделать вид, будто люблю, хотя на самом деле не любила. Не единожды я проклинала свое черствое ледяное сердце, заковавшее во мне всякую способность привязываться, но даже в такие гнетущие минуты я знала, что поступила правильно, отказав ему. И теперь я была в этом уверена, что, к сожалению, нисколько не облегчало моего душевного состояния при случайных встречах с ним.

– Как у тебя дела, Арин? – спросил Ярослав, встав в очередь рядом со мной.

– Да пойдет, жаловаться не на что, – насколько могла непринужденно ответила я. – Ты как?

– Неплохо. Собираюсь в Петербург переезжать.

– Да ладно? Что будешь там делать?

– Работать, что ж еще.

– Да ты ведь и тут нормально зарабатываешь.

– Да, но там размах больше.

Я усмехнулась:

– Значит, здесь тебе скучно?

– Есть немного.

В этот момент очередь значительно продвинулась вперед, и мы ненадолго замолчали. Ярослав поднял мою корзину и подтянул ближе к кассе. Затем спросил:

– А что, ты не хочешь, чтоб я уезжал?

Я быстро повернулась и испуганно уставилась на него. Он поспешно улыбнулся:

– Да ладно, забей. Это я так, к слову.

Но его взгляд выражал совсем другое. Он неспроста задал этот вопрос. Ответ был ему очень важен.