Анна Перепелицына - Ловушки судьбы

Слёзы покатились из глаз, глаза его задрожали от боли.

Уже прошло около двух часов, но никаких новостей не было, он сидел и ждал.

Наконец, к нему вышел заведующий отделением.

– Мне очень жаль. Мы сделали всё, что смогли, но к сожалению…

– Что с моей женой, что с моими детьми, скажите мне, что с ними, как безумный закричал Николай Иванович.

– Операция была очень тяжёлой, ваша жена потеряла очень много крови, нок сожалению, мы не смогли её спасти, у неё был разрыв рубца.

– Дети…?

– К сожалению, нам удалось спасти только одного ребёнка. У вас дочка. Девочке повезло, её пузырь не лопнул, и поэтому она смогла в нём дождаться, пока мы её достанем. Можно сказать, она родилась в рубахе. Остальные дети захлебнулись кровью внутриутробно. Мне очень жаль, примите мои соболезнования и мои поздравления с дочкой.

Николай Иванович зарыдал на взрыв, он ударил кулаком в стену с такой силой, что у него сразу потекла кровь.

Врач еле смог удержать его, чтобы тот не ударился головой о стену. Подозвав медсестру, они отвели Николая Ивановича в кабинет, оказали ему медицинскую помощь, сделали успокоительный укол и напоили водой.

–Я понимаю, вам больно, но такова судьба, это было не в наших силах. Слишком быстро вытекала кровь, не успели спасти. Но вам надо жить, у вас есть дочка, она нуждается в вас. Вы единственный родной человек у неё, теперь вы ей должны стать и матерью, и отцом.

Прошёл месяц.

– Доброе утро, Николай Иванович, я приготовила вам на завтрак омлет, как вы любите, и сварила свежий кофе с тостами. Сегодня придёт гувернантка, которую вы попросили прислать из агентства, я сообщу вам о её приходе.

– Спасибо Эмма, я не голодный, позже поем.

– С тех пор как от нас ушла Ольга, вы практически не выходите из дома, плохо питаетесь, не спите ночами, может, прогуляетесь по саду, я Вику одену, в коляске покатаете. Так нельзя, вы изведёте себя. Оля не хотела бы видеть вас таким. Николай Иванович, мне больно смотреть на вас такого. Я прошу вас, поешьте. Нам очень не хватает вас.

Эмма подошла к окну, раздвинула шторы и открыла форточку. И тут же мрачная комната озарилась ярким летним солнцем, подул свежий ветерок, заставлявший порхать изящный тюль, который так любила Ольга.

– Ну, вот хоть солнца луч увидите, и свежего воздуха глоток, а то тут такой затхлый запах, духота, невыносимая.

– Не нужно, ничего не хочу, прогуляйся с ней сама. Я посижу в кабинете, почитаю.

– Как скажите. Вы хотя бы взгляните на неё, такое милое дитя, огромные голубые глаза и белые волосы, она копия мать. Очень красивая девочка. Ваша жена была бы очень недовольна тем, что вы не хотите общаться с дочкой. Пойдёмте, посмотрите на неё. Вика – это ангел-спаситель, она послана вам Богом для исцеления вашей душевной раны. Бог никогда не оставляет людей без поддержки, вот и послал вам её для поддержки.

Николай Иванович отмолчался. Тихо встал, жёсткими шаркающими шагами подошёл к книжному шкафу, взял с полки книгу. Его лицо было осунувшимся, под глазами висели набухшие от долгих слёз и бессонных ночей мешки, которые словно книга говорили о тяжёлом горе. Исхудавшие скулы и небритая щетина дополняли общую картину не проходящей боли.Он внимательно посмотрел на томик, который достал с полки, повернулся, и, не поднимая головы, подошёл к креслу, сел в него, открыл книгу, и погрузился в выдуманный автором сюжет.

– Николай Иванович, завтрак.

– Можешь идти, я не голоден.

Эмма покачала головой и вышла из комнаты, что-то бормоча себе под нос. Управительница – Эмма не могла видеть такого, потому что она относилась к Николаю Ивановичу как к сыну. Эмма Геннадиевна на половину немка по маме, пришла служить в дом его родителей совсем юной девушкой, всю свою жизнь она работала в особняке, Коленьке, в то время было 8 лет. Он вырос у неё на глазах, она очень любила его, и вместе с ним переживала и счастье, и горе.

Николай Иванович сидел в кресле глядя в книгу, но перед глазами у него была совсем другая картина, три гроба опускающихся в сырую землю. Тяжёлая от боли слеза скатилась по его щеке. Уставшие руки опустились, и книга упала на пол, издавая громкий грохот. Этот шум заставил вернуться в реальность, он опустил глаза на пол и увидел выпавшую фотографию, сделанную несколько месяцев назад. Подняв её дрожащей рукою, он взглянул в лицо той, которую так сильно любил. Подул сильный ветер, тюль взлетела практически до самого письменного стола, и тут в свете солнечных лучей, между тюлем он увидел образ той, о ком давно горюет. Этот образ согрел его душу. И голос ангела, пронизывающий сердце прозвучал в его голове: