Маргарита Смирновская - Свадьба и прочие неприятности

Часто случается, что человек осознает ошибки тогда, когда теряет. Расставшись с женой, Павел Олегович не ощутил утраты, а потом понял почему. Катя всегда была рядом. Он её видел каждый день, и она помогала по бизнесу, контролировала дом, хозяйство и сына. А когда Катя ушла из жизни, то мир вокруг резко потемнел.

Тогда Павел Олегович решил восполнить утрату и привести в дом свою любовницу, с которой жил уже семь лет, вместе с внебрачным вторым сыном. Павел Олегович наивно полагал, что старший уже взрослый (все же двадцать четыре года!) и все поймёт. Но как он ошибался!

Вместо семейного тепла и светлого счастья в доме завелось змеиное гнездо. Женя ненавидел Людмилу и терпеть не мог Павлушку. Он по-хамски себя вел с мачехой. А хуже всего пил, не просыхая, и тратил баснословные деньги. Напрасно Павел Олегович перекрыл его все счета. Евгений стал брать в долг крупные суммы у его друзей… И только ещё больше портил репутацию отца.

– Что ты выяснил? – наконец Павел Олегович прервал молчание.

– Она – действительно внучка Жарова. – Вот копия свидетельства о рождении. А вот копия свидетельства о браке Александра Жарова и Марины Свояк.

– Отлично, – Павел Олегович лишь мельком взглянул на копии и убрал их в стол. Его брови на лице ещё сильнее сдвинулись к переносице, что ему практически не шло. Мужчина он был видный. – Как там сын?

Молодой человек, стоявший перед письменным столом хозяина, сразу понял, про какого сына тот поинтересовался, и кратко ответил:

– Протрезвел. Молчит.

– Молчит… Хорошо, пусть подумает! Про меня спрашивал?

– Нет. Про человека спрашивал, которого он сбил.

– И что ему сказал?

– Как вы велели, – мужчина слегка улыбнулся. – Будто он погиб прости господи. В больших мучениях. Тьфу- тьфу-тьфу! – он закатил глаза. – Дай ему бог крепкого здоровья!

– Отлично, – вздохнул хозяин. – А что делает наша управляющая?

– Интересовалась записями. Затем звонила подруге, её уволила и снова приняла. Потом час рыдала, бедняжка!

– Какая она тебе бедняжка?! Считай, хозяйка твоя! – постучал кулаком по столу Павел Олегович.

– Простите, просто жаль девочку…

– А кому деньги даром даются?

– Чиновникам? – предположил Борис.

– Мошенникам! Ге-ра! Так что там Жарова?

– В десять утра в банк Строгиных пошла.

– И что?

– Так громко там давно не смеялись. Строгин передал вам привет и бутылку коллекционного вина, которое вам проиграл. Я положил презент в винный погреб, в элитный ящик.

– Отлично.

– Кредит, разумеется, ей не одобрили. Но Банщиков обещал её выручить. Впрочем, из-за этого я к вам пришёл.

– И что же ты молчал?

– Так вы не спрашивали. Вы думали.

– Гера, немедленно дуй к Банщикову и скажи ему, что если он ей хоть рубль даст, то я его мошенническую лавку прямо через минуту прикрою!

– Хорошо, Павел Олегович!

«Был бы у меня такой сын», – грустно подумал хозяин. Увидев, что помощник застрял в дверях и молча смотрел на него, Павел Олегович спросил: – Что ещё?

– А вы уверены?

– В чем? Ты думаешь, что я с Банщиковым не справлюсь?

– В этом я как раз уверен. Я про Жарову. Она девочка с характером. Вряд ли на такую аферу согласится. Любовь-морковь и прочая романтика…

– Мне она и не нужна для романтики. В ней гены, Гера, гены самого Федора Семеновича Жарова! Лучше её с Женькой никто не справится. Иди уж! – кинул хозяин в помощника скомканную бумажку.

Но парень продолжал стоять и снова спросил:

– А почему вы так уверены?

– Катьку мою он растил. Она была его приёмной дочерью.

– Но Наташа…

– Твоё дело исполнять! Думать я буду! – рыкнул хозяин, и Гера сразу исчез.

А Павел Олегович, разглядывая старую фотографию семьи, тихо добавил:

– Думать и надеяться…

Эта катастрофа! Ну, никто мне не хотел кредит давать! Услышав, названную сумму они таращились на меня, а потом отправляли меня в лучшем случае, домой, а в худшем – в психушку!

И я понимала почему. Да за всю жизнь я столько не заработаю! Даже если меня продать на органы и то, я не покрою свой долг!

Оставалось мне допрашивать весь персонал, чтобы они поминутно мне рассказали: кто, где был и что видел.

После допросов каждого из них я поняла, что коридорчик у кабинета пустовал всего минут десять. И, кроме Павла Олеговича, туда никто не входил. Ясное дело, для меня – это конец жизни! Я понятия не имела, что сказать хозяину! Где и кого мне искать?!

Я была в отчаянии. А тут ещё Арина действовала на нервы: