Ольга Князева - Игры под луной. Выбор волчицы

Тут я почувствовала на себе заинтересованный взгляд, от которого у меня по коже пробежались мурашки, и, резко выпрямившись, я посмотрела в зеркало заднего вида. В его отражении на меня с насмешкой смотрели горящие, чёрные глаза.

– Мне кажется, нам уже стоит познакомиться. Или отложим этот момент пока не останемся наедине?

Я глухо зарычала, не сумев сдержать раздражение, но это вызвало у мужчины лишь смех. И такое ощущение, будто он каждым своим взглядом, каждым движением и ухмылкой на тонких губах, пытается меня унизить.

– Сколько агрессии, – усмехнулся полуликан и наконец-то отвёл взгляд в сторону, уделив внимание водителю. – Давай поедем по кольцевой, потом через мост и на главную трассу.

– Думаете, они смогут нас выследить?

– С их связями это неизбежно, но так мы заставим их за нами поохотиться. Для них это будет хоть какое-то разнообразие в жизни.

– Так мы едем в берлогу?

– Да, там будет безопаснее. Всё-таки я перешёл дорогу одному из Левченко, и если он придёт со своей стаей, то нам будет несладко. Хотя я не собираюсь затягивать с этим надолго, не то шутка потеряет всю прелесть.

– Вряд ли Левченко сунется. У него ведь и так в стае немало своих проблем.

Я невольно подалась вперёд, внимательно прислушиваясь к разговору мужчин. Значит, им тоже известно о неприятностях в семье Руслана. Вот только откуда? Такие проблемы не выставляют на всеобщее обозрение и осуждение, а держат в секрете. Я просто не могу снова ни задаться вопросом, откуда у этого мужчины столько власти? Он ведь полукровка, вот как он может контролировать гончих? У меня это просто в голове не укладывается. И я не понимаю, это для него моё похищение шутка? Что он под этим имеет в виду?

– Это будет уже долг чести. Я ведь увёл у него волчицу прямо с церемонии. И его гордость не позволит, чтобы пошёл слух, что он не в состоянии защитить свою пару.

– А не легче ему тогда отказаться от девчонки? К тому же у него для этого есть все основания.

Самое неприятное – это когда начинают говорить о тебе, когда ты сидишь рядом, всего в каком-то метре, но видно не представляешь собой абсолютно ничего.

– Ему от этого брака одни выгоды, так что он может пойти на уступки и сделать вид, что верит словам Романа.

– Но тогда это будет уже вызов на смерть.

– Не впервые. Я как-нибудь разберусь. – И столько спокойствия в его голосе, словно он на смерть каждые два дня дерётся. Вот только если судить по внешним признакам, то он кажется не таким сильным, как чистокровный оборотень, и уступает ему и в мускулатуре, и в ширине плеч. Хотя сила от него тоже исходит, но может всё дело в самоуверенности, которой он так щедро наделён. Она не напускная, и это не глупое тщеславие или гордыня. Он просто уверен в своих силах и явно не дурак, и знает, что делает. А ещё, как я уже успела заметить, он всё просчитывает наперёд и запоминает.

Мужчины замолчали и я поняла, что к этому разговору они возвращаться не будут. Так что я снова откинулась на спинку сидения и повернулась к окну, как-то меланхолично наблюдая за тем, как проносятся деревья. Напряжение, которое не отпускало меня на протяжении нескольких дней, да и весь пережитый за сегодня стресс, как-то разом навалились на меня с удвоенной силой, подавляя и навеивая сонливость. Хочется просто закрыть глаза и забыться сном, но вместе с этим мне страшно это сделать. Я верю, что или отец, или Руслан, смогут придумать, как вернуть меня обратно, но я не знаю, насколько благороден полуликан, чтобы за это время не причинить мне вред. Говорят, эти монстры могут взять силой любую понравившуюся им девушку, а я… Нет, не хочу об этом думать. У меня просто даже нет на это сил.

Сейчас мне хочется верить, что всё обойдётся. Всё-таки полуликан не внушает мне прямо очень сильного ужаса, и я почему-то интуитивно чувствую, что он не сделает мне больно. Хотя всё это лишь мои догадки, а может и самовнушение, за которым я пытаюсь спрятаться. Я не могу верить его словам… Но опять же, когда он сказал, что никакого вреда моим оборотням причинено не будет, я не услышала в его голосе фальши. Но и оборотни умеют врать так, что их ничто не выдаст. Взять хотя бы моего отца.

И так, что мы имеем. Уже давно за полночь, церемония сорвана, меня похитил полуликан, которому мой отец пообещал одну из своих дочерей, и теперь меня везут не пойми куда, и я не имею ни малейшего представления, что меня ждёт впереди. М-да, я определённо не предполагала, что эта ночь может для меня закончиться так безумно.