Оксана Хващевская - Принцесса лета

Карина и Алина миновали террасу и лавируя меж столиков, не глядя по сторонам вошли в здание и остановились в холле.

– Блин, уже и Маринка приперлась, – пробормотала Ивановская.

– Что? Ты, о чем? – воскликнула Алина, нервы которой были натянуты до предела, хоть она сама этого и не осознавала.

– Ты что разве не заметила Маринку? Нашу одноклассницу? Когда мы закачивали школу она была белобрысой крысой, и все ее не любили, а сейчас, глянь-ка, выкрасилась в каштановый, модную стрижку сделала и вроде на нормальную девчонки стала похожа,– обернувшись, шепотом, поведала Карина. – Ты видела, как они на нас пялились? А ди-джея, ты рассмотрела? Он тоже смотрел на нас! – глаза Ивановской возбуждённо блестели и Алине, было совершенно ясно, подружка нервничает не меньше ее самой.

– Я не смотрела в их сторону! – шепнула в ответ Холмская.

– Блин, прости, я ж и забыла, что у тебя проблемы со зрением! А ты чего без очков? – подружка с беспокойством взглянула на нее.

– Да, брось ты, Карина, я давно уже ношу контактные линзы. Очки разве что в университете! Я не рассмотрела их, потому что не смотрела в их сторону…. И вообще, ты нервничаешь оттого что Маринка уже успела ди-джея подцепить? Тебя это правда всерьез беспокоит? Ну есть же еще и бармен!

– Ага, на него уже Наташка глаз положила!

– Ну так если парни заняты, давай уж расслабимся уже что ли, посидим в баре, выпьем холодного пива, успокоимся, поговорим, сдается мне, ты мне много чего интересного хочешь рассказать! – сказала Алина и решительно отворила двери в бар.

Вошла и первым делом огляделась. Она давно не была в баре, но по большему счету здесь ничего не изменилось. Прежней была персиковая отделка стен, все такими же были тяжелые бронзовые портьеры, не изменились и столики с хромированными ножками и высокие барные стулья. За барной стойкой, на полках поблескивали бутылки со спиртным, ровными разноцветными рядами были выставлены пачки с чипсами, стояли коробки с шоколадными батончиками, аккуратными стопками были выложены пачки сигарет. Сбоку, под самым потолком висел телевизор, в котором был выключен звук, зато из динамиков музыкального центра лились песни. За столиками сидело несколько человек, которые разговаривая, неторопливо потягивали пиво, закусывая чипсами. Но за барной стойкой бармена не оказалось. Алина недоуменно обернулась к подружке, а та лишь взглядом указала ей в сторону окна, где за гардиной, высунувшись в открытое окно, курил молодой человек.

– Ничего себе! Да в Минске бы за такое… – шепотом тут же возмутилась Холмская, но Карина, взяв ее за руку, потянула к ближайшему столику. Не успели они сесть, как дверь в бар отворилась и вошли две девушки. Одна из них была Мариной, Алина ее сразу узнала, хоть она и несколько изменилась, но по сути, осталась все той же «крысой» с бледно-зеленоватой кожей. Другая, безусловно, была поэффектнее, и постарше. Не то чтобы Алина была знакома с ней лично, но встречала в деревне раньше и знала, что Наташа в разводе и у нее имеется пятилетний ребенок. Она была привлекательна и ее пышные формы, конечно, нравились мужчинам. Алина смутно помнила, поговаривали, у Наташи были романы со многими и то, что сегодня она была первой, кто претендовал на внимание бармена, в общем-то не удивительно….

– Говорят, она окрутила бармена в первый же вечер и в два счета увела его у шеф-повара «Жемчужины», которая положила на него глаз еще в каком-то захолустном ресторане, где они оба работали, и переманила его сюда, за собой, в надежде что здесь, среди роз «Жемчужины» получится захомутать его! Хотя это конечно вообще анекдот. Поварихе этой вообще под тридцать, и она такая страшная… – склонившись, тут же зашептала ей на ухо Карина, комментируя.

– В самом деле? Блин, а он что Бред Пит?

– Может и не Пит, но симпатичный! Возьмем пиво?

– Нет, будем пить шампанское с шоколадом и жареными орешками! – сказала она и поднявшись, подошла к барной стойке, остановившись у кассы и даже не взглянув, на Наташу и Марину, которые разместились тут же, на высоких табуретах. Но каково же было ее изумление и возмущение, когда бармен, даже не взглянув в ее сторону, принялся наполнять бокалы пивом для этих двух. А они в ответ улыбались ему и что-то негромко говорили. А Алина, оскорбленная до глубины души, стояла, не в состоянии сдвинуться с места, даже просто что-то сказать не могла и не сводила с него широко распахнутых зеленых глаз, которые кажется просто искрились от гнева. Он обернулся к ней только после того, как девчонки, взяв пиво, за которое между прочим не заплатили, отошли. Но вместо того, чтобы возмутиться, Алина очаровательно улыбнулась ему. Он же остался совершенно невозмутимым.