Роза Звягина - Вперед к спасению души

Матвей растолкал всех и подошел поближе.

– Что случилось? Чье это?

И тут он увидел туфли матери, рядом лежала ее накидка, а сверху, прижатый камнем, белел листок бумаги.

К Матвею подошел Борис Степанович:

– Матвей, что здесь происходит?

Увидев одежду жены, он наклонился, поднял листок бумаги, сложенный вдвое, и развернул.

Красивым женским почерком на листочке было написано:

«Борис, прости, если сможешь. Я больше так жить не могу и не хочу. Прощай. Ирэна».

Через полчаса в доме уже была полиция, к воротам подъехала скорая помощь, а следом прибыли водолазы. Начались допросы, экспертизы и прочие следственные действия. Водолазы работали несколько часов, Борис Горинов бегал по берегу и требовал, чтобы они погружались снова и снова.

Только к утру все спецслужбы разъехались, отпустив вконец уставших гостей и обитателей дома. Вокруг воцарилась тишина. Давящая, мрачная, трагическая. Полиция ничего не смогла выяснить. Кто-то видел хозяйку дома среди гостей, а потом она просто исчезла. Ирэну так и не нашли…

Борис Степанович сидел в гостиной и, обхватив руками голову, раскачивался из стороны в сторону. Матвей нервно ходил из угла в угол, не находя себе места, а Арина как ни в чем не бывало сидела у столика, закинув ногу на ногу, и потягивала из бокала вино.

– Борис Степанович, вам принести успокоительное? – Анна Михайловна суетилась возле хозяина и пыталась помочь.

Он помотал готовой.

– Иди, Анна. Ничего не надо… Не могу поверить… – Он закрыл рукой глаза. – Зачем она это сделала? Я ведь любил ее.

Любил? Матвей пребывал в шоке. Между родителями все было настолько плохо, о какой любви могла идти речь? Не было любви, он точно знал, иначе мама не поступила бы с ним так… И все-таки Матвею было жаль отца, сердце разрывалось, глядя на него, но он лишь молча наблюдал его страдания.

– Матюша, надо вызвать Степана, – на секунду очнулся отец.

– Пап, зачем? Тело не нашли, значит, и похорон не будет.

– Как зачем? Это его мать! И потом… рано или поздно найдут…

– Хорошо, успокойся. Я сейчас позвоню, – Матвей подошел к отцу, сел рядом. – Я останусь с тобой?

– Не надо. Отвези Арину домой и останься в городе. А завтра… А что изменится завтра? Ничего. – Он снова уткнулся в ладони, плечи затряслись от беззвучных рыданий.

***

В единственный выходной, воскресенье, съездить в город Ксении не удалось, всем пришлось сидеть дома, так как следователь не разрешил никому отлучаться. Он приезжал каждый день, снова и снова опрашивая всех по очереди. Все ходили понурые и притихшие.

Борис Степанович бродил целыми днями по берегу в надежде найти тело жены или просто скорбел и прощался с ней, глядя на бескрайние воды, которые украли у него любимую жену.

Прошло несколько дней, страсти в доме поутихли, только Лида все еще громким, трагическим шепотом обсуждала случившееся и высказывала предположения.

– А мне кажется, что это не просто самоубийство.

– В смысле? – не поняла ее мысль Ксения.

– Ну, всякое бывает, – туманно пояснила Лида. – Не зря же ее объявили пропавшей без вести.

– Но, кажется, так положено, – возразила Ксеша.

– А вот я думаю, что ее убили. Ну представь у сына помолвка, а она в этот день решила покончить с собой?

– Да, вообще-то, неподходящий день для самоубийства, – согласилась Ксения.

– Она, конечно, не любила невесту сына, но что же, получается и сына не пожалела? А вот его она очень любила, боготворила просто, впрочем, как и старшего. Нет, все-таки я уверена, что ее убили. Вот только кто? Отношения с Борисом Степановичем были, конечно, не очень. Но он ведь не мог.

– Да ну, с чего ты взяла, что это мог быть он? – удивилась Ксения.

– Да потому, я слышала, как следователь говорил с Горинов. Они сравнивали почерк в записке с каким-то письмом Ирэны, и следователь сказал, что прощальная записка написана уж больно красиво, буковка к буковке. А человек, решивший себя убить, не смог бы написать таким твердым, ровным почерком.

– И что это значит? – Ксения удивленно смотрела на подругу.

– А то и значит. Либо кто-то подделал почерк, либо Ирэна давно написала эту записку, а кто-то ее выкрал и использовал в своих преступных целях. Точно тебе говорю, это убийство.

– Перестань, не выдумывай, – одернула болтливую подругу Ксеша, – никто ее не убивал. Она сама.

Девушку в очередной раз передернуло от всего случившегося. Она впервые столкнулась со смертью так близко и воспринимала все очень болезненно. Особенно ей было жалко Матвея, он каждый день приезжал навестить отца, который уже несколько дней никуда не выезжал и все время сидел на берегу или в своем кабинете.