Маша Малиновская - Сахар со стеклом

Урок закончился без происшествий, и когда прозвенел звонок, все стали собирать вещи, загудели голоса, раздался смех. Девочки с первой парты и несколько парней, включая моего сводного брата, первыми покинули учебную аудиторию.

– Сейчас литература, – сказала Аня. – Пойдём?

Я облегчённо выдохнула, потому что очень надеялась, что она предложит свою компанию. С кем дружбы у меня не получится из класса, я уже точно поняла, но, надеюсь, отщепенцем я тоже не стану.

Перед литературой мы с Аней прошлись по лицею, она мне показала, где какие кабинеты, где лаборатория и компьютерный класс, туалет для девочек, спортзал и раздевалки с душевыми.

– На следующей перемене пойдём столовую, – сказала Аня, когда прозвенел звонок, а пока готовься к встрече с Натальей Леонтьевной, и не вздумай сказать, что не знаешь годы жизни Пушкина или произнести его фамилию, при этом с придыханием не назвав имя и отчество.

Моя новая знакомая заговорщицки хихикнула и увлекла меня в кабинет литературы, где у доски уже ждала студентов, по-видимому, та самая Наталья Леонтьевна с горящим в глазах священным литературным огнём.

Какой бы неординарной ни показалась мне Наталья Леонтьевна, но предмет свой она знала на высшем уровне. Она так вдохновенно рассказывала о творчестве раннего Блока, что даже я прониклась, хотя поэзию не понимаю и не люблю. С литературой у меня в принципе не складывалось как-то, и если с внепрограммной прозой ещё куда ни шло, там «Гарри Поттера» почитать или «Сумерки», то классическая поэзия уж совсем отклика в душе не вызывала, как я не старалась её понять. Поэтому просто приходилось зубрить.

А вот Аня Степанова и тут оказалась на высоте. Она прямо по косточкам разобрала блоковские «Стихи прекрасной даме», нашла в них всякие там эпитеты, метафоры, разложила все видимые и скрытые смыслы, сопоставила с фактами биографии.

– Круто ты, – только и оставалось мне восхищённо прошептать, когда она закончила отвечать, и преподавательница переключилась на других студентов. Я заметила ещё на биологии, когда она отвечала, да и сейчас на литературе, как некоторые раздражённо подводят глаза, когда Аня отвечает. Но это их дело. Мне она кажется милой, в отличие от остальных.

После литературы мы двинулись в столовую в общем потоке студентов. Вот где святая святых каждого учебного заведения, где грустные лица оживают, головная боль проходит, а умные мысли (или не очень) вытесняет основной биологический инстинкт – пропитание.

Шутки шутками, а еда здесь действительно вкусная, совсем не такая, как в государственной школе. Оплачивать наличными, оказалось, ничего не нужно, после составления заказа необходимо лишь дотронуться специально выданной в учебной части картой к терминалу, и сумма перейдёт на родительский счёт. Предлагалось несколько вариантов первого и второго, а также буфетная продукция. Я, как и моя новая подруга, взяла довольно скромный набор: гречневую кашу, винегрет и ароматный абрикосовый компот. И того оказалось за глаза.

Помещение столовой было светлым, большим, но вместе с тем каким-то уютным, теплым, что ли. На длинных столах яркие клеёнчатые светло-зелёные скатерти с жёлтыми подсолнухами. Огромные окна со светлыми занавесками, картины с изображением пищи и плакаты, рассказывающие о пользе правильного питания.

Мы с Аней сели за самый дальний стол, принялись трапезничать и разговорились. Оказалось, что она из города, из простой семьи. А в этот лицей попала по гранту, который получила за победу во Всероссийской Олимпиаде по физике ещё в девятом классе.

– Я тоже из обычной школы. Жила с тётей в **ске, пока мама тут работала, а теперь вот и меня забрала, – поделилась я.

– Они меня долго доставали, – я сразу поняла, что Аня говорит об одноклассниках. – Наверное года два, но потом отстали. Иногда бывает, конечно, но я внимания не обращаю. Эти богатенькие выскочки не помешают мне на пути к МГУ.

Степанова сказала как отрезала и закинула в рот последний кусочек хлеба. А я искренне удивилась и порадовалась за неё, за её смелость и твёрдость духа, за такое целеустремлённое умение идти к цели. Даже не сразу нашлась, что ответить, как заметила, что в столовую вошла компания наших одноклассников, среди которых был и Шевцов-младший.

Напряжение снова вернулось, будто в спину вставили спицу. Алексей мазнул по мне тяжёлым взглядом, но мне и этого хватило. Кусок в горло больше не полез, и стало как-то душно и неуютно в этом огромном, полном шума помещении.