Vladi N - Эффект Ноцебо

– Ты совсем офанарел, придурок?! Какого хрена ты суешь свой язык в каждый свободный рот?!

– Не в каждый, а в твой, красивая. Я тебя хочу.

– А я тебя нет! Отвали от меня.

Говорю и сама себе не верю – так сильно дрожит мой голос от возбуждения и желания. Только дура не будет хотеть Киллиана Хоггарда, и он это прекрасно понимает.

– Врешь. Хоть себя не обманывай, – рычит мне в лицо, снова придвигаясь вплотную к губам. – С сегодняшнего вечера ты спишь в моем крыле.

– Разбежалась.

– Я серьезно, Тиффани, – снова сжимает мой подбородок, проводит носом по щеке, заставляя колени дрожать от ощущений, – если не хочешь проблем в этом доме. Или ты боишься?

Боюсь. Но не мужчину, стоящего передо мной, а ощущений, которые к нему испытываю с первого зрительного контакта.

– Я ничего не боюсь, Киллиан. Все страшное со мной уже случилось.

Хоггард как-то странно прищуривается, оглядывая мое лицо с какой-то другой, неподвластной мне эмоцией, и отталкивается от стены, освобождая мне проход.

– Поверь, Тиффани, тебе только так кажется. Иногда смерть – это единственное облегчение.

Бросает эти слова и уходит, ни разу больше на меня не посмотрев.

Глава

4

Smells Like Teen Spirit – Nirvana

Тиффани

– Расслабься, заноза, – Ник вытаскивает две мои сумки на улицу, пока я с тяжёлым сердцем осматриваю то, что больше никогда не будет моим домом. – Сейчас у тебя начнется лучшая жизнь.

– Ага.

Меня съедает такая тоска, что не передать словами. Здесь я повзрослела, была счастлива, умирала от горя. Эти стены столько памяти в себе хранят. Не верю, что отец все это с такой лёгкостью потерял.

Мои плечи накрывают тяжёлые ладони. Чувствую, что Ник хочет что-то сказать, но не решается.

– Давай уже, умник, что там в твоей светлой голове назрело?

– Я просто хотел сказать, что мне очень жаль, Тиф. Твой отец и мне не был чужим.

Тяжело выдыхаю, нахлынувшими эмоциями перемалывая по новой все свое нутро, и кладу ладонь поверх его, так и не поворачиваясь. Мужчина опускает свой подбородок мне на голову и обнимает со спины, тяжестью тела даря какое-то равновесие и спокойствие. И нет в этом жесте ни капли интимности – только та любовь, которую может подарить член семьи.

– Поехали? – откашливаюсь, прочищая хриплый голос. – Хочу просто отрубиться и ни о чем не думать.

– Череда тяжёлых дней, понимаю, – оборачиваюсь прямо на завораживающие глаза. У каждого из братьев они играют разными красками: Ник – эдакий напомаженный богатенький сынок, чья голубая радужка манит на сексуальные подвиги с ее обладателем, Чарли выдает ими глубокий ум – даже цвет меняется к серому, когда тот задумчив. А Киллиан… Смотришь на него и боишься. Его, себя, всего.

– Есть такое.

Николас погрузил мои немногочисленные вещи в багажник своего Porshe, помог мне, как истинный джентльмен, устроиться в спортивном салоне, и через несколько секунд с оглушительным ревом дернулся с места. Я вертелась из стороны в сторону, чтобы успеть зацепить хоть кусочек своего, уже прошлого, дома, но скорость была слишком большой. Разочарованно откидываюсь на спинку и поджимаю губы.

– Чтобы не растягивать болезненные ощущения.

Хоггард наваливает громкости стереосистеме, чья мощь рассекает напряжённый воздух в салоне, выдавая на полную первые гитарные аккорды Smells Like Teen Spirit. Удивлённо распахиваю глаза и поворачиваюсь к счастливой физиономии Ника, трясущего в такт музыке головой.

– Помнишь?

– Шутишь? Конечно!

– Давай как тогда, а?

На мгновение отпускает руки и на манер барабанщика перебирает ими в воздухе в такт доносящийся музыки. И я, впервые за долгое время, открыто и заливисто смеюсь, воспроизводя в памяти все картинки детства. Где наши семьи все ещё вместе, на заднем дворе поместья Хоггард, отцы на всю слушают Нирвану, а мы с Ником будто тот самый Курт Кобейн. Складываю руки так, будто держу гитару и перебираю струны. Мужчина смотрит с каким-то нескрываемым трепетом, заставляя меня немного смутиться.

– Так по смеху твоему скучал, по тебе скучал. По нам. Заноза.

Щемящая тоска глубокой лужей растекается по организму, топя в себе мое сердце. Волны сожаления о потерянном времени разносят мурашки по всему телу, вызывая дискомфорт.

– Прости… Что все так получилось… – все, что могу вымолвить.

– Вина родителей. Не нас.

Рубит голосом, чего от Ника не ожидала. На смену вечному разгильдяю пришел чуткий понимающий человек, но буквально через пару минут снова вернулся тот самый беззаботный весельчак.