Иман Кальби - Плохая

Лидеры этих кланов внутри общин- абсолютные деспоты, не терпящие инакомыслия. Власть, естественно, в рамках этих кланов тоже передается от отца к сыну… Неважно, идиот этот самый сын или нет, способен возглавить общину или будет лишь деньги прожигать. Короче, настоящая демократия, чего уж там…

–У них на руке нашивки в виде крестов,– говорю я вслух, когда наша машина проезжает, наконец, КПП под недобрые взгляды молодчиков. Нас почему-то даже не останавливают, в отличие от других, хоть и провожают подозрительным, недобрым взглядом. Странно. Некоторых даже заставляли выходить из машин и открывать багажники.

–Это муриниты (прим.– по этическим соображениям название реально существующей общины местных христиан-католиков было изменено), мадам. Какая- то из их группировок. Скорее всего, клан Марнжье. Курорты Мзаар как раз относятся к их вотчине…

Мы двигались дальше. Липкое, неприятное предчувствие зрело в моей душе перезревшим фруктом, растекалось по венам приторной брагой. Дождь становился все противнее и мельче. Мои глаза не сразу различили на фоне его мокрого марева эту жуткую, пугающую своим цинизмом и жестокостью часть пейзажа… Вернее, пейзаж был все таким же восхитительным- захватывающие виды первозданной природы- густые изумрудные кроны пихт, нежно обнимающие отлогие склоны гор, уходящий к морю шлейф из зелени, соединяющийся с водной синевато-перламутровой глазурью тонким ожерельем желтого песка берега. Чудовищным здесь было другое-сотворенное человеком… Труп мужчины с искаженным в предсмертных муках лицом. Его руки были прибиты к деревянному столбу, вертикально вытянутые вдоль тела в единую стрелу, ноги безвольно свисали вниз. На лоб гвоздем была приколота похожая теперь на серую кляксу картонка, большая часть текста которой смазалась от дождя. И все, что я видела, это написанное на французском корявым почерком «предатель-собака»…

Машина, как назло, ехала медленно. Неслучайно, потому что каждый, проезжающий перед нами и за нами, теперь тормозил и вглядывался в ужасающую картину. Ни один не посмел выйти из машины, снять труп, разобраться.

–Мерзавцы…– услышала недовольное бурчание моего водителя.

–Исламисты?-спросила я глухим голосом.

В этом был весь Ливан- это даже не пороховая бочка, это русская рулетка… Сегодня ты заряжаешь серебряными пулями с резьбой свой коллекционный револьвер, а завтра этими самыми пулями заряжают твои мозги…

–Нет, мадам…– сказал он тихо,– муриниты совсем потеряли стыд и совесть. Творят что хотят. Плохо, когда в стране нет закона. Видите, что происходит? Теперь и с дома выйти страшно стало…

–Это муриниты сотворили? Из клана, который был на КПП?-переспросила я обеспокоенно.

– Не могу сказать точно. Здесь что ни деревня, свои порядки. Мы проехали несколько километров. Знаю только, что это муринитские земли, а что за клан… Да какая разница. Все они редкостные мерзавцы. Возомнили себя не просто выше других. Поверили в то, что они избранные. В свою исключительность и превосходство над другими.

–Мишель, а ты ведь тоже христианин,– возразила я, вспомнив о происхождении водителя.

–Я православный, мадам. Из антиохийских. Но вопрос здесь не в вере. Католики тоже бывают хорошими. Как и мусульмане. Здесь, в Ливане, простые люди не разделяют на бытовом уровне, кто есть кто. Все мы бани Адам (араб.– «дети Адама»). Вся ненависть идет от этих нелюдей, кто в верхушке. А их цель одна- власть и деньги. Ничего более. Для этого они готовы молиться кому угодно, даже дьяволу… Вы думаете, от Бога то, что сейчас распространяют эти самые муриниты? Они говорят, что коренные ливанцы- богоизбранный народ… Что они ведут свой род от финикицев – родоначальников человеческой цивилизации. Что Европа должна перед ними преклоняться, так как они принесли миру западную цивилизацию. Что арабы- грязный, нечестивый народ, который надо как минимум выдворить из страны, а как маскимум- зачистить ливанские земли от них…

Я молча кивала, понимая, насколько все-таки здесь все сюрреалистично и запутанно. А главное ведь, Ливан- это чуть большим десять тысяч километров, ее береговая линия всего 210 км… При желании с севера на юг его можно объехать всего за 3-4- часа… Как на этом маленьком клочке земли уживались такие дрязги… Как здесь уживалось столько повернутых на власти, харизме и величии в собственных глазах мужчин?

Мы шуршали покрышками по влажному серпантину все дальше. К нам неумолимо и стремительно подбирался вечер, делая пейзаж за окном все более драматичным. Я сидела, как на иголках, в тревожном ожидании выезда на главную трассу- автобан, протянувшийся вдоль всей береговой линии, который бы в конечном итоге и вывел нас к аэропорту. Вот только дорога все извивалась и извивалась в причудливом змеином танце, а сердце наполнялось нехорошим предчувствием неизбежного, пугающего, настораживающего и влажного, как густой воздух вокруг, пьянящий и трезвящий одновременно.