Амелия Борн - Встретимся в загсе!

- Н-не понимаю, о чем вы.... - пробормотал Миронов и, не выдержав этого жалкого зрелища, я занес руку и врезал ему по морде так, что он трахнулся головой об стену.

- А теперь? Память возвращается или еще добавить?

- Я ни в чем не виноват! - завопил он: пытаясь отползти на коленях к двери.

- Ну да, а бабло ты в лотерею выиграл! - оскалился я и: рывком подняв его на ноги: предупредил сквозь зубы:

- Я и так уже все знаю, идиот И чем быстрее ты признаешься в том, кто тебе заплатил, тем меньше пострадает твоя мерзкая физиономия! Ну?!

Я с силой встряхнул Миронова, придавая скорости его мыслительной и речевой деятельности. На самом деле я, конечно, не мог ничего знать точно. Но одно то, как эта паскуда сейчас тряслась от страха, говорило обо всем лучше всяких слов.

- Ладно! - заскулил он, прикрывая руками лицо. - Все это мне предложила сделать Прилепская!

- Кто? - не сразу понял я, от удивления ослабив хватку.

- Ну эта... Марианна!

Не выдержав, я рассмеялся. Получилось резко и зло. Ну конечно же! У кого еще могла быть подобная фамилия? Только у девицы, которая настырно липла к тому, кому была нахрен не нужна!

- Прекрасно, - ответил я с показным спокойствием и отпустил Миронова, уже почти повисшего безвольно на моих кулаках.

Но ненадолго. Едва этот урод выпрямился и отвел руки от лица, я от всей души вмазал ему в глаз.

- За чтоооооо? - заскулил он, а я, схватив его за воротник рубашки, процедил:

- За оскорбление Веры! Не ты ли вчера хвастался, что трахал ее во всех позах? Может, язык тебе вырвать? - добавил задумчиво и с садистским удовольствием наблюдал, как пока еще целый глаз Миронова начал нервно дергаться.

- Я просто пошутил! - завопил он, почти переходя в хныканье.

Я смотрел на него и испытывал чудовищное отвращение. Но не только к Миронову, но и к самому себе в большей степени. Господи, почему я сразу не выбил дурь из этого мудака?!

- Это ты скажешь Вере: - произнес угрожающе в ответ и, снова схватив Миронова за воротник, поволок его к кабинету, где работала Красникова.

В этот момент я не замечал вокруг себя вообще ничего! Наверняка все глазели на меня, перепачканного кровью Миронова. На него, едва мной не придушенного. Но самым важным сейчас было только то, что подумает Вера. И захочет ли она меня слушать после всего, что было.

Втащив Миронова в кабинет девушек, я бросил его к ногам Веры и скомандовал:

- Извиняйся, с*ка!

- Что происходит? - испуганно спросила Красникова, вскакивая на ноги.

Черт! Притащить к беременной женщине избитого мужика было не столь уж великолепной идеей. Но этот урод должен был понести наказание!

- Вера, простиииии, - проскулил Миронов, уткнувшись лицом в пол.

- Говори, за что просишь прощения! - рявкнул я, приподняв его голову за волосы.

- Прости, что подставил те... тебя. И что рассказывал всем, что мы трахались....

- Молодец, - оскалился я и, все также держа его за волосы, поднял Миронова с пола и выкинул за дверь. После чего, перехватив взгляд Репиной, попросил ее:

- Ульяна, оставь нас с Верой, пожалуйста, одних.

Дважды повторять не пришлось. Репина мигом выскочила из кабинета, а я, переведя дыхание, быстро проговорил:

- Вера, я знаю, что ты не хочешь меня видеть. Но я прошу только пять минут, чтобы сказать тебе то, что должен.

Красникова смотрела на меня так, что становилось ясно - мое присутствие она терпит с трудом.

- Говори и уходи, - наконец ответила она и я, без сил опустившись перед ней на колени, заговорил:

- Я приволок сюда Миронова, чтобы он попросил у тебя прощения, но сам виноват перед тобой ничуть не меньше. Даже больше.

Старался говорить быстро, но слова давались тяжело. Чувство вины и страха того, что Вера никогда меня не простит, давило. Но не сделать попытку побороться за нее и своего ребенка, я просто не мог. Потому что не знал, как смогу без них жить.

- Ты была права - я козел, мудак и... все прочие оскорбления подбери сама, - хмыкнул невесело. - Я должен был тебе верить. Но и ты должна понять меня! Я еще никого и никогда не любил в своей жизни так. Бл*дь, да я вообще никого до тебя не любил! Я никогда не чувствовал себя настолько уязвимым. И именно поэтому меня так сильно, до затмения рассудка, ранили эти фотографии. А вдобавок - вчера я услышал, как Миронов в курилке рассказывал о том, что давно тебя трахает. Я... - воздуха перестало хватать, но сделав новый рваный вдох, я продолжил:

- Если бы речь шла о другой женщине - мне было бы все равно, Вера. Но все, что касается тебя, с самого начала задевало меня слишком сильно. И вчера я... просто слетел с катушек. А сегодня понял, какой я идиот, сволочь и далее по списку.