Амелия Борн - Здравствуй, дочь!

- Папа, со мной все хорошо, - тихо сказала наша дочь. - Ты делаешь мне больно…

- Васнецов, с нами все в порядке! - схватила я Рому за рукав, и он, наконец, выпустил Леру из рук.

- Я же сказал тебе сесть сзади! Сказал!

Сжав мои плечи, Васнецов встряхнул меня. Я не узнавала того мужчину, который был мне знаком все эти годы. Он был в ужасе, и я не понимала, что сказать и что сделать, чтобы вывести его из этого состояния. Но осознавала, что именно привело ко всей этой ситуации. Рома словно бы опять оказался в прошлом, в котором потерял жену и ребенка. И вновь переживал уже пережитое.

Но ведь теперь ничего не произошло…

- Я знаю. Ты сказал. Но сейчас ничего не случилось, - растерянно прошептала я, глядя Васнецову в глаза.

Он же оглядел нас с Лерой в ответ невидящим взглядом. Остановился на моем животе, кивнул сам себе. И только теперь мне стало окончательно страшно. Я и сама не знала, почему, но боялась.

- Пойду узнаю, что нужно сделать, чтобы уехать.

Он ушел, а я, обхватив дочь за плечи, осталась стоять и смотреть Роме вслед. Вроде бы ничего особенного не случилось. Тысячи, даже миллионы, людей каждый день попадают в такие казусы. Аварией назвать это происшествие язык не поворачивался. Я ведь знала, как именно к этому относится Васнецов. И все же именно сейчас понимала - так просто это все не закончится. И дело совсем не в том, что в нашу машину въехал кто-то другой. Причины страха лежали гораздо глубже.

- Мама, все точно хорошо? - обеспокоено спросила Лера.

Я повернулась к ней. Она была бледной, но ничего страшного с моей девочкой не произошло.

- Все хорошо, - кивнула ей, но уже знала - все нехорошо. И чем это все закончится, прогнозировать не могла. Лишь только надеялась, что Рома сможет совладать с тем, что вновь на него обрушилось.

Или - не сможет.

«Ничего не случилось…»

Ни черта она не понимала! Да, в аварии, на сей раз, никто не пострадал. Но это ничего не меняло. Я находился за рулем. Я не справился. Снова, снова, снова…

Ну почему я не вызвал своего водителя или такси? С чего вдруг решил, что могу посмотреть старым страхам в глаза открыто? Чертов идиот! Я не победил их. Они лишь уснули на время. Дали мне иллюзию, что могу жить, как нормальный человек, только лишь для того, чтобы теперь вернуться. Накинуться с новой, удушающей силой.

Меня трясло. Находясь будто бы в тумане, я уладил все вопросы с этим ДТП, оказавшимся, к счастью, мелким. Но ведь могло быть иначе. Ведь могло случиться страшное. Могло все повториться…

- Я вызвал такси, - сообщил Ане не своим голосом. - Мою машину отгонит мой человек. Мы едем сейчас же в больницу. Хочу знать, что… - взгляд сполз на ее пока еще плоский живот, - что все в порядке.

- По ощущениям мы целы, - улыбнулась в ответ Царева, но я видел, что улыбка вышла натянутой.

Наверно, я напугал ее. Господи, да о чем говорить, если сейчас я и сам себя боялся?

- Ощущений мало, - откликнулся безжизненно.

Все то время, что Аня провела на осмотре, я сидел вместе с Лерой в коридоре и ждал. Старые кошмары наплывали на меня удушливой волной, и я сам не понимал, как вообще еще держусь. От подступающего безумия спасало лишь присутствие дочери рядом.

- Папа, мне страшно, - проговорила она тихо и я едва сдержался, чтобы не завыть в голос.

Знала бы Лера, как страшно было мне самому! Потому что я уже все понимал.

- Почему? - выдавил из себя с трудом.

- Я раньше не хотела, а теперь… очень хочу сестренку или братика. Ведь с ребеночком ничего не случилось?

Я не знал. Но если вдруг произошло самое ужасное - никогда не смогу себе простить. Пусть даже впереди идущая машина затормозила так неожиданно, что я не был к этому готов - все равно я находился за рулем. Я не смог уберечь… не захотел… Мысли путались, делая прошлое и настоящее почти неотличимыми друг от друга.

- Ничего не случилось, - глухо ответил дочери. - Мама на плановом осмотре.

- А почему ты тогда так испугался?

Господи, как же трудно обмануть ребенка! Как чутко она все чувствовала, как хорошо понимала!

- Потому что однажды уже побывал в аварии.

- Это оттуда? - дочь протянула руку к моему лицу и вновь погладила, как уже было однажды, шрам на щеке, наполовину скрытый щетиной. Она назвала его тогда смайликом…

В горле встал тяжелый ком. Держаться. Нужно держаться ради Леры. Лера, Лера… почему все так получилось? Почему я наделал столько ошибок? Ошибок, за которые вынужден теперь платить, видимо, до конца своей жизни.