Амелия Борн - Здравствуй, дочь!

Диана подвинула ко мне целое блюдо с едой и я, исключительно из вежливости, взяла одну из корзиночек.

- А где дети? - спросила у хозяйки дома, на что получила довольную улыбку.

- О! Они под присмотром. Мой муж учит их печь печенье. С имбирем.

- Вот как? - вскинула я бровь, откусывая кусочек предложенного угощения.

Оно было волшебным, и во мне тут же проснулся аппетит.

- Да, у него отлично получается, поверьте.

Диана смотрела на меня с интересом, который невозможно было не заметить, но в то же время старалась его скрыть. Это я тоже умела понять.

- Верю, - улыбнулась ей, доедая корзинку.

Со временем, проведенным в доме Волковых, я поняла, что именно почувствовала в машине, когда задавала Роме вопрос об их отношениях. Все ту же ревность, с которой мне нужно было бороться.

Ты уйдешь, Аня, а они останутся. И ты не имеешь права диктовать сейчас, как им жить дальше.

Даже если под этим самым «они» скрывались отношения Васнецова совсем не с Дианой, а совсем с другой женщиной.

- Странно, что мы до сих пор не познакомились, - сказала вдруг Волкова, глядя на меня прямо. И добавила, вероятно, на мой вопросительный взгляд: - Ну, я же вижу, как Рома на тебя смотрит, - она очень легко перешла на «ты».

И я на мгновение представила - вот это все окружение, моя дочь, которая наконец-то была счастлива среди сверстников, друзья, легкость, с которой мы общались… если это не может быть моим будущим, оно ведь может стать настоящим.

- А как он смотрит? - лукаво спросила в ответ, но от необходимости отвечать Диану избавили дети.

- Играем в прятки! - объявила ватага малышни, среди которых я не без облегчения увидела Леру. И все взрослые, включая меня, сорвались с места и разбежались по дому.

Я металась по второму этажу, открывая и закрывая двери комнат, и не представляя, куда мне податься. В крови играл адреналин. Несмотря на то, что игра была более чем детской, меня переполняли эмоции. Я позволила себе сегодня и сейчас быть свободной и счастливой. Беззаботной, как в детстве.

- Давай сюда! - шепнул взявшийся из ниоткуда Рома, потянув меня за руку за собой.

Мы оказались в какой-то подсобке. Полумрачной и крохотной. Большую ее часть занимал огромный шкаф, куда меня и увлек Васнецов.

Двери за нами захлопнулись, и мы оказались в кромешной темноте. При этом были прижаты друг к другу настолько тесно, что я ощущала всем существом тепло тела Ромы И его сбивчивое дыхание, вторящее моему - прерывистому, даже рваному.

- Перестань так дышать, а то они нас найдут! - воскликнула, целиком погружаясь в эту детскую игру.

Даже чувствовала, как по венам все еще несется адреналин, разгоняя сердце до сверхзвуковых скоростей.

- Тебе могу сказать то же самое! - парировал Васнецов, и я почувствовала его дыхание в миллиметре от моих губ.

Мы замерли на несколько бесконечных мгновений. Даже кислорода между нами не осталось - настолько тесным было пространство. Я лишь ощущала, насколько рядом мужчина, от которого по сей час кружилась голова. От его запаха, от рук, которые привлекали сейчас меня к себе, при этом надежно удерживая, чтобы я не упала. От всего того, во что я так давно и бесповоротно влюбилась.

- Наверно, они нас не найдут, - сказала я, отворачиваясь и попыталась выйти из чертова шкафа.

Нужно будет запретить Васнецову творить со мной такие вещи!

Я поддался порыву - удержать Аню на месте - прежде, чем успел хоть что-то сообразить. Просто потребность побыть с ней еще наедине, оставить рядом с собой, пересилила все. Отбросив все мысли и сомнения, я просто перехватил ее запястье и одним быстрым движением привлек к себе. А потом сделал то, что сейчас было самым естественным. Последовал единственному желанию, кипевшему в крови. Я ее поцеловал.

Сминал ее губы так жадно, что, казалось, хотел поглотить целиком. Все чувства разом отключились, осталась лишь животная потребность - обладать. Не отпускать. Никогда.

Руки сползли на ее бедра, в и без того тесном пространстве я прижал Аню к себе еще плотнее. Именно так и должно было быть всегда - мы двое, как одно целое. Мы двое, переплетающиеся телами и жизнями. Так какого черта все пошло наперекосяк? Почему мы это допустили?

Впрочем, сейчас это уже не имело значения. Ничто не имело значения, кроме ее тела в моих руках. Отпустив припухшие губы, я сполз губами к тонкой шее. Рвано выдохнув, она прошептала:

- Рома… мы не должны….

Жадно задирая на ней платье, я хрипло откликнулся: