Амелия Борн - Здравствуй, мама!

— Пойду посмотрю, что там творится. И немного поиграю с детьми.

Я вышла и направилась туда, где что-то шебуршало и поскрипывало. Детей в гостиной не оказалось, но их смех раздавался с лестницы, ведущей на второй этаж. Причина же странных звуков обнаружилась, когда я увидела ретривера, изо всех сил пытающегося стащить с себя крохотное платье и панамку. Щенок безуспешно мотал головой, лаял, сцарапывал одежду, при этом взаправду выглядя весьма потешно.

Подойдя к псу, я помогла ему избавиться от панамки, а затем — от платья, наверняка нацепленного близнецами. И тут же на лестнице послышался топот, а Адам и Дина одновременно завопили с восторгом:

— Мама!

Я рассмеялась, распрямляясь и открывая им объятия. Да так и застыла, когда близнецы промчались мимо меня. Голд с радостным лаем устремился за ними.

Развернувшись так быстро, что у меня заболела шея, я в ужасе смотрела на то, как Адам и Дина виснут на женщине, стоящей в дверях особняка.

И до меня сразу же дошло. Это бывшая жена Разумовского собственной персоной.

Следом же меня настигло еще одним осознанием.

А счастье было таким недолгим…

— Игорь? Срочно приезжай домой.

Я нахмурился от того, как голос Тамары звучал в динамике телефона. Надломленно, чужеродно, немного нервно. Тревога сразу захлестнула с головой и я спросил поспешно:

— Что-то случилось? Дети?

— Просто приезжай! — едва ли не выкрикнула она и я, потрясенный, тут же вскочил из-за стола.

В любой другой ситуации я бы злился, что меня отвлекают от работы, да еще и без объяснения причин. Но сейчас… что-то в голосе моей невесты ясно мне сказало — случилось нечто действительно страшное. И это не требовало ни пояснений, ни излишних раздумий. Тем более что Тамара прежде никогда не выдергивала меня с работы. И поэтому я просто промчался мимо удивленной секретарши и, спустившись на парковку, сел в машину и погнал домой.

В голове крутились миллионы мыслей. В первую очередь я, конечно, подумал о том, что кто-нибудь из детей поранился. Но если бы это было что-то серьезное, Тамара позвонила бы из больницы. А из-за мелкой травмы вряд ли бы стала вызывать меня домой. Черт возьми! Что же тогда произошло? Может, в доме потолок рухнул или еще что-нибудь? Иных предположений у меня просто не было. Но тревога, придавившая внутренности невидимым грузом, сопровождала меня всю дорогу.

— Тамара! — выкрикнул я, врываясь в дом и тут же замер, мгновенно закаменев от увиденного.

Встречала меня в холле вовсе не Тамара.

— Привет, — расплылась в улыбке, как ни в чем не бывало, моя бывшая жена.

У меня инстинктивно сжались кулаки. Какого черта?! Кто ей позволил ни с того, ни с сего, являться в дом, из которого она сбежала, как последняя крыса?

Но больше всего меня ужаснуло то, что рядом с ней стояли, крепко прижимаясь к матери, близнецы. И Адам, и Дина, крепко вцепились в нее с двух сторон, словно боялись, что она опять исчезнет. И лица при этом у обоих были такие счастливые, какими я давно их не помнил. На меня накатила ярость пополам с отвращением. Дрянь! Она считала нормальным вот так являться к детям после всего, что сделала? Считала себя вправе играть их чувствами?!

Я вдруг подумал о Тамаре и мгновенно похолодел. Что она должна была испытывать после такого? И где она вообще? Неужели уехала? Неужели я… ее потерял?

Эта мысль внезапно напугала до дрожи. Угрожающе надвигаясь на бывшую жену, я процедил сквозь зубы:

— Где Тамара?

Ольга презрительно наморщила свой маленький бесстыжий нос и с улыбкой уточнила:

— Та женщина, что присматривала за детьми? Я отправила ее домой. Она нам больше не нужна, теперь я сама буду рядом со своими малышами.

Я вскинул руку прежде, чем смог осознать, что делаю. Впился пальцами в тонкую шею и сжал остервенело, желая придушить эту дрянь и избавиться от нее — отныне уже раз и навсегда!

— Эта девушка — моя невеста! — рыкнул, сжимая крепче ее горло. — А ты — никто! И не имеешь права здесь распоряжаться!

— Иг-горь… мне больно… — прохрипела Ольга, но я и не думал ослаблять захват. Ровно до тех пор, пока до меня не донесся детский плач:

— Папа! Что ты делаешь?!

Господи! Что я делаю, действительно? Придушить мать на глазах у детей — не самая лучшая идея, черт возьми. Но от мысли, что эта шлюха посмела выгнать Тамару… разум просто парализовало. Осталась лишь жажда расправы. Но сейчас все же следовало подумать, в первую очередь, о детях. А потом, когда расправлюсь с этой гадиной, я непременно верну свою невесту домой!