Дана Стар - Девочка бандита

А ещё… Пиздец.

Девочка. Она… была беременна.

Да блять! Ну как такое возможно?

Я не человек. Я тварь проклятая. Не лучше уёбка Корнея.

Убил его. Я. Убил. Наше. Маленькое чудо.

По моей вине случилось горе. Кристина потеряла много крови. На ней нет живого место. Ублюдок бил её несколько часов подряд. Но не насиловал. Не смог. Но из-за ударов… случился выкидыш. Срок был совсем крошечным. Почти три недели, как сказали мне врачи.

Я беру руку спящей Кристины, сжимаю тоненькое запястье большими смуглыми пальцами. Держу их на пульсе. На коже сплошь виднеются жуткие гематомы. Целую маленькую ручку, не могу слёз сдержать. Напирают ядом в уголках глаз, обжигая глазные яблоки. Больно. Как же мне адски больно на сердце. За неё. Мою маленькую светлую девочку.

Выслушав заключение врачей, глянув на бесчувственное хрупкое тельце девушки, лежащей на кровати в больничной палате, я вышел в коридор. После – на лестницу. Взревев, принялся проклинать самого себя и лупить стены кулаками.

До крови. До мяса. До кровавых потёков на побелке.

Ненавижу себя. Ненавижу.

Не прощу никогда. Не прощу.

Выдохнув, отдышавшись, я вспоминаю об ещё одном важном деле.

Рифат.

Он последний из всех виновников горя, который остался безнаказанным.

Я набираю разгон, с яростью жму на педаль газа.

Один поворот. Второй. Третий. За пять минут мы оказываемся за городом. До границы три минуты. Я – за рулём, Рифат сидит рядом со связанными руками.

По всем законам клана я должен его убить за предательство и ложь. Ведь это он подставил Крис. Она пострадала. Из-за него, сука! Если бы он не вывез её за территорию дома, ничего бы не произошло. Наумов бы не добрался до неё.

Да и я виноват не меньше, потому что вспылил. Разозлился. Не подумал. Эмоции отключили логику. Первый раз я поддался эмоциональным порывам, несмотря на то, что придерживаюсь жёсткого правила: действовать головой, а не чувствами. Как должен вести себя мудрый правитель. Но Рифат сумел меня убедить цепляющими фактами. Он ведь мой брат. Мой верный советчик. Я впервые так близко подпустил в душу к зверю другого человека. Девушку. А она мне кол исподтишка всадила. Так думал я тогда. Случилось то, чего боялся – предательства со стороны девушку, в которую я влюбился как проклятый.

Полжизни я боялся, что моя любовь станет мишенью моих врагов. Но оказалось наоборот. Ещё хуже. Моя любовь оказалась моим врагом.

Ложь. Доводы оказались ложью. Подставой братца. Который, блять, сам влюбился в мою девочку. А может, решил отомстить за то, что из-за нее я избил его. Но избил в большей степени потому, что утырок забыл, кто из нас авторитет. Пришлось напомнить. Слово лидера – закон для всех. Родственники не исключение. Лидер в стае должен быть один. Точка.

– Как она?

Рифат сухо сглатывает. Бледный, в свежих ссадинах. Я бил его. Молотил, как боксёрскую грушу, как только узнал правду и горькую весть. Почти сделал то, что должен, но вовремя остановился, когда услышал в голове плач Кристины. Она шептала, что я не монстр. Что у меня есть сердце. Убив его, я бы стал ещё большим монстром в её глазах. И так много крови пролил за последнее время. Рифат расплатится. Другим способом. Быстрая смерть слишком простое наказание. Он должен мучиться и страдать. Лишённый всего. Как моя девочка. Которая, блять, слишком много боли вынесла.

Ублюдок, подстилка Саида, избил её. И она потеряла то, что для меня имело нереально огромную ценность.

Малыша. Кто знал?

Кто знал, что Кристина… беременна.

Чёрт. Это так больно.

Это пиздец как больно.

Рваная, кровоточащая рана в душе. В которой ковыряют ржавым ножом – моя расплата за ошибки.

– Тебя это интересует, серьёзно? – фыркаю.

Рифат кивает, облизывая разбитые в кровь губы.

– Она тебе понравилась, так? Запал, верно? Решил таким вот уёбищным образом её у меня отнять. Действовал как трус. Подставил девчонку как трусло самое последнее. И после этого смеешь мне спокойно в глаза смотреть? Не будь ты моим братом, я бы тебя расчленил. А остатки скормил кабанам в лесу.

– Прости, Гек. Прости. Тронулся умом, как и ты! Как только девчонку твою увидел. В первый раз. А потом окончательно башню снесло, тупо переклинило в башке, когда случайно подсмотрел, как она на шесте сексуально извивается. Она ведь такая… ты сам знаешь какая. Невозможно взгляд отвести.

Это верно. Но она МОЯ.

Я резко даю по тормозам. Глушу двигатель. Сую руку в карман и нож оттуда вытаскиваю. Рифат сглатывает, глядя, как в мои руках угрожающе сверкает острое лезвие.