Елена Константинова - Жизнь как жизнь и фэн-шуй в придачу

— Ты откуда взялся?! Ты что это здесь делаешь?!

— Я? Я с Жанночкой танцую. А что, нельзя?

— Женька, Женька, остынь. Вы что, час назад расстались, не доскандалили? — Если ее не притормозить, она вцепится в Славика. То-то веселья будет! Да еще заметно побагровевший мачо очухался от шока и двинул к месту событий. Не приведи Господь, начнет разбираться с противником, из-за которого он был брошен прямо посреди танца. А они со Славиком — в разных весовых категориях. И не гарантия, что победит молодость.

— Это кто такой?

— Тихо, тихо, — я ухватила мачо под руку. — Это ее бывший муж. Вот она и ревнует.

— К кому?

— Ко мне. Разве не видно?

— Вы ж вроде подруги?

— Подруги. Но когда дело касается мужей, даже бывших, это не считается, — пусть думает что хочет, лишь бы не лез — тут дела почти семейные. — Идемте все за столик, успокоимся, поговорим.

Мачо, бурча что-то то ли по-грузински, то ли по-армянски, пошел со мной. Пусть. Это политесы можно разводить на каком угодно языке, а ругательства у каждого — свои, родные, с детства впитанные. Интересно, а вот когда наши девчонки замуж за границу выскакивают, они с мужьями как скандалят? Каждый — на своем языке? Иначе ведь душу не отведешь.

Плюхнувшись на стул, мачо хряпнул полную рюмку водки, потом еще одну, а потом заявил:

— Ну, вы, бабы, и стервы.

Здравствуйте-поживаете… Против его грузинско-армянских ругательств я не возражала, даже где-то сочувствовала. Но уж русский-то язык я понимаю!

— Это еще почему?

— Чего ты вешалась на ее мужа? Как это понимать?

— Ну, во-первых, почему это я — вешалась? Может, это он на меня вешался? А потом, муж все-таки — бывший.

Господи, услышь меня, пусть они наконец-то поженятся. Ведь сколько уж лет, как нашли друг друга, а до сих пор каждый считает себя в свободном поиске. Кстати, а где это они?

— Кстати, где они? — я начала оглядываться по сторонам. — Мы уже давно пришли, а их не видно.

— Не мешай, — проявил мачо благородство. — Пусть люди поговорят. Значит, есть о чем, если искры такие сверкали. Ах, какая женщина! Королева!

— Ну да, они разбираться будут, а мне-то домой пора. Что ж мне теперь, ждать, пока они наговорятся? И где они, в самом-то деле?

— Ты с кем домой собралась? С ней или с ним?

— Я сюда с подругой пришла — значит, мы с ней вместе отсюда уйдем. А Славик здесь вообще случайно оказался.

— В мире не бывает случайностей. — Ты смотри, а он еще и философ! — А ты не спеши. Зачем тебе домой? Ждет кто?

— Дети меня дома ждут.

— И много детей?

— Много.

Сколько у них там, в аулах, детей? Десять-пятнадцать? Ничего, для нас больше одного — уже много.

— А что ж ты, если дети дома, сюда ночью пришла?

— Захотела — и пришла. Тебе-то что?

— А раз захотела — сиди. Давай дальше праздновать.

— Ладно, пока Женьки нет — сижу. А что делать остается?

— Вот и хорошо. Давай выпьем за это!

— Пей. Я вообще-то столько не пью.

— Совсем, что ли, не хочешь? — он бодро опрокинул еще рюмашку. — Тогда пошли танцевать.

— Слушай, ну что ты пристал ко мне? Не хочу я танцевать, я же говорила.

— Со мной, значит, не хочешь. А с мужем ее, значит, захотела. Я, значит, для тебя недостаточно хорош, так, что ли? — лицо снова начало багроветь, а глазки… Глазки стали совсем не маслеными. Ну за что мне это наказание? Всю жизнь мечтала пойти в бар и оказаться в центре скандала!

— При чем здесь «хорош не хорош»? Я Славку столько лет уже знаю, что он мне — как брат. Двоюродный.

— Ну, а мы с тобой тоже знаем друг друга. Пошли танцевать!

И не угомонится же! Где это Женьку черт носит?!

— Пошли! С красивой женщиной я готов танцевать до утра!

— До утра — не надо, до утра я не выдержу. Идем, идем. Раз уже и я красивая — идем.

И снова — завывание. Хоть бы «Цыганочку» они сыграли, что ли. Интересно, а кавказец смог бы станцевать «Цыганочку»? Или ему сейчас все песни на одну мелодию — повиснуть и сопеть в ухо? Пьяный и потный. Ну и смесь ароматов! — никакой дезодорант не спасет. И руки у него потные. Фу, гадость какая. Хорошо, хоть молчит. С Женькой щебетали о чем-то. Правда, он тогда значительно трезвее был. Все, песня закончилась. Замедитировался.

— Идем, сядем. Э-эй, Руста-ам, все, на место пора.

— Ладно. Пошли, красавица, выпьем еще. За нас с тобой. И снова танцевать.

— А не хватит пить-то? Смотри, ты уже лишнего перебрал.

— Жэнщина! Молчи! Я норму знаю.

Да кончится ли это когда-нибудь? Пока топтались под музыку, я вертела головой во все стороны — ни Женька, ни Славка не просматривались ни в одном из уголков данного заведения. И что делать? Уйду без нее — обид будет выше крыши, да и как я без нее уйду, если и номерок, и деньги — в ее сумочке?!