Дж. Макэвой - Малакай и я (ЛП)

— Я в порядке, — быстро сказала я, уставившись на него. — Извини нас, Ли-Мей.

— Не обращайте на меня внимания. Я просто буду притворяться, что мне не интересно, — ответила она, продолжая жевать.

Игнорируя ее, я прошла в конференц-зал, который мы только что покинули, и подошла к окну с видом на Бруклинский мост.

— Ты не можешь всюду говорить это! — закричала я, как только он закрыл дверь.

— Говорить что? Что ты моя девушка? Все уже знают, Эстер...

— Дело не в этом. Мы на работе.

— Да брось! Как долго ты еще собираешься играть в «мы на работе»?

— До тех пор, пока мы на работе! — Я сжала губы, стараясь не кричать. — Все знают, что я здесь благодаря моему деду...

— Уже прошел год. Все видят, что ты здесь не по блату. То, что отдел по работе с иностранными правами занимает целый этаж, а не один стол — это целиком твоя заслуга.

— Вот именно! Сейчас на меня много возложено. Я хочу сделать больше...

— И то, что ты моя девушка, может тебе как-то помешать?

Я замолчала, не зная, как ответить. И вот я стою, как идиотка, а передо мной Говард — выпускник Йеля, золотой мальчик из хорошей семьи, мистер Хороший парень, милый, добрый и терпеливый. Говард, у которого аллергия на кошек, но он все равно кормит соседского кота, когда его хозяин в отъезде. Говард, который стоит и смотрит на меня в ожидании ответа, а я слишком труслива, чтобы дать его.

— Эстер, мы что, расстаемся? Это сейчас происходит?

Я сцепила руки за спиной и склонила голову.

— Я не знаю... мне жаль, нет... в смысле... я... да. Я не хочу съезжаться. Я не готова остепениться. Есть так много всего, что мне хочется воплотить в жизнь, и я должна это сделать на своей территории.

— Мне тоже жаль. — Он вздохнул, подошел ко мне и обнял. — Я не должен был тебя торопить. Мы сделаем это постепенно, окей?

Когда он отступил, я была слишком потрясена, чтобы говорить, поэтому просто кивнула.

— Хорошо, увидимся позже. — Он быстро поцеловал меня в губы, повернулся и ушел.

Я побрела обратно в улей, пока он шел лифту, чтобы спуститься на свой этаж.

— Вы расстались? — спросила Ли-Мей, усаживаясь на свое место и протягивая мне пирожное.

— Я не знаю. — Я нахмурилась, взяла его и села.

Она подошла и прислонилась к моему столу.

— Что ты имеешь в виду, говоря «не знаю»? Обычно такие вещи знают.

— Очевидно, нет. Мне стоит радоваться или плакать? — спросила я, кусая пирожное, и мне тут же захотелось целого торта. — Это хорошо, и я должна радоваться, ведь так?

— Научно доказано: если вам нужно спросить, счастливы вы или нет, вы не счастливы. — Она села и выразительно вздохнула. — Но откуда мне знать? Я всего лишь двадцативосьмилетняя одинокая женщина из Нью-Йорка.

— Успешная, — добавила я с улыбкой. — Ты успешная, красивая, одинокая женщина из Нью-Йорка.

— Правда? — Улыбнулась она. — А посмотри на эту кожу! Ни одного изъяна. И ни одной задолженности по платежам за учебу. Мне даже нравится моя квартира.

— Мы тебя недостойны. — Я поклонилась ей, и она рассмеялась.

— Ты мне нравишься, Ноэль.

Усмехнувшись, я положила руку на грудь и сказала:

— О-о-о, спасибо, но моя личная жизнь и так уже слишком сложная.

— Замолчи. — Она хихикнула и покачала головой, глядя на экран своего ноутбука. Я сделала то же самое, хотя и не могла сосредоточиться.

Почему-то я чувствовала, будто что-то упускаю. Будто я пыталась заполнить в себе некое белое пятно, но чем больше прилагал усилий, тем больше оно разрасталось.

Я осмотрелась по сторонам. Все служащие в издательстве «Пенокси» были с головой на плечах и внутреннем стержнем. Каждый был талантлив, лучшим из лучших. Выпускники университетов Лиги Плюща с факультетов английского языка и гуманитарных наук, с «мечтой всей жизни». Я же просто Эстер Ноэль. У меня было только два навыка — параллельный перевод и знание языков. Да, кажется, что это немало. Многие люди едва говорили на двух языках. Однако я никогда не чувствовала себя... цельной личностью. Будто я не живу, а плыву по течению. Всякий раз, когда я хотела двигаться вперед, я замирала, будто ждала... ждала чего?

Ли-Мей было двадцать восемь лет. Прежде чем присоединиться к нам две недели назад, она путешествовала по всей Европе после окончания Принстонского университета, делая потрясающие фотографии, которые потом опубликовали в нескольких журналах. Она была одинока, но не потому, что была слишком занята или некрасива, а потому что она искала единственного. У нее было все, чего она хотела. Ее жизнь была состоявшейся.