Сара Шпринц - Что, если мы утонем [litres]

– Нет! Нет, конечно. Совсем нет. Я приехала в Ванкувер, чтобы начать все с чистого листа и больше не изводить себя мыслями о смерти Остина. А потом появился ты. И все всплыло снова. Когда я узнала, как тебя зовут, то не могла поверить…

Я с трудом перевела дух, а выражение лица Сэма с каждым моим словом слегка смягчалось. Его лицо напоминало железную маску, но все же внутри все кипело. Взгляд Сэма потемнел. Я делала ему лишь больнее, и я это знала. С горящими от слез глазами я продолжила говорить.

– Теперь я знаю, что не все на свете крутится вокруг моего прошлого. Но я просто хотела узнать, что же на самом деле тогда произошло. Я была одержима идеей, что тогда мне станет лучше. Что я смогу свалить свое чувство вины на тебя, что я…

Когда мне начал отказывать голос, на скулах Сэма проступили желваки. Но он остался дослушать меня до конца. Маленький огонек вспыхнул в моей груди. Что-то вроде надежды.

– Сначала я хотела лишь одного. Выяснить через тебя правду. А потом я узнала тебя по-настоящему. И поняла, кто ты. Какой ты хороший . Как сильно я ошибалась. Все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Есть не только черное и белое, не только добро и зло. Все не так просто. И ты мне это показал.

На долю секунды что-то промелькнуло в его взгляде.

– Надеюсь, ты нашла то, что искала, – от его голоса у меня по спине пробежал холодок. – Ты нашла во мне монстра.

– Ты не понимаешь, я не…

– О нет, Лори. Именно так. Ты заставила меня раскрыть тебе мои худшие страхи, самые глубокие бездны моей души. Ты все выслушала. Ты заставила меня звучать как… как глупого, наивного ребенка. А ведь ты знала, как тяжело мне это давалось.

Я с трудом выдерживала его взгляд.

– Я знаю, – прошептала я. – И мне так жа…

Сэм покачал головой.

– Прекрати, серьезно. Между нами все кончено. Лучше бы я никогда с тобой…

– Я тебя люблю.

Какая же я жалкая, что пришлось вытащить этот козырь.

Он стиснул зубы и сжал пальцы в кулаки.

– Черт, я люблю тебя! – повторила я и почувствовала, как слеза скатилась по моей щеке. – Я тебе врала, я все сделала неправильно. Но мои чувства настоящие, я…

– А вот мои чувства к тебе ненастоящие. Потому что я не знаю, кто ты на самом деле.

Кровь прилила к ногам. Меня сковало парализующее отчаяние.

Не сработало. Дело свернуло в диаметрально противоположном направлении. И плана Б у меня не было.

– Ну тогда скажи. Скажи, что ты больше никогда не хочешь меня видеть. Что у нас все было не всерьез. Что ничего не было, что все было ложью. – Я заметила, что он едва заметно вздрогнул. – Прогони меня, глядя мне прямо в глаза!

Время остановилось, Сэм уставился на меня. Не знаю, как я вообще еще стояла на ногах. Все шло не по плану. Я поставила его перед выбором.

Его взгляд скользил по моему лицу. Холодный, пустой. Я думала, что знаю его, а на самом деле нет. Ни капельки. Сэм прикрыл глаза, а меня сковал свинцовый страх.

Несколько секунд он стоял молча, тишина звенела у меня в ушах, а затем он тихо вдохнул. Выдохнул. Его взгляд задел что-то глубоко у меня в душе. И оно беззвучно разбилось.

Сэм судорожно сглотнул.

Дыши, дыши…

Умоляю.

Не говори этого.

Он смотрел на меня равнодушным, холодным взглядом.

– Уходи!

Одно слово, одно короткое слово. Оно оборвало все, что в последние недели удерживало меня на плаву.

Вдох-выдох-вдох. Я все еще стояла перед Сэмом, надеясь на чудо. Но чуда не произошло. Вместо этого я впала в панику.

Мне не хватало воздуха. Не глядя ему в глаза, я развернулась. Слезы катились по щекам. Сначала я шла, а затем перешла на бег. Я бежала, не останавливаясь.

Привет, Остин.

Это я. Пишу тебе с самого низа, ты здесь тоже когда-то был.

Не знаю, дойдет ли до тебя это письмо. Но я знаю, что должна его написать. Ни в одной книге не сказано, как долго длятся эти стадии принятия горя. Но думаю, что четырех лет достаточно. Достаточно, чтобы испытать шок и ярость. Оцепенение и отчаяние.

Я по тебе скучаю и буду скучать всегда, но так дальше нельзя. Я не могу жить здесь и сейчас, я все время с тобой. Там, где ты был когда-то. Где ты мог бы быть сейчас. Но я не могу быть собой. Вместо того, чтобы жить сейчас, я вечно задаюсь вопросом: а что, если… Ты хоть знаешь, как тяжело так жить постоянно?

Тебя больше нет, и это ужасно несправедливо, так быть не должно. Я до сих пор не могу это принять, но мне нужно с этим смириться. Ты знаешь, это очень тяжело, но не важно, как сильно я тоскую. Не важно, как сильно я себя разрушаю. Это тебя не вернет, напротив, это может лишь привести меня к тому, через что прошел ты.