Дарья Волкова - Времена года

Он был гораздо смелее. Он был смелым, как взрослый, опытный мужчина. И она позволила ему все. Потому что именно так и было написано в сценарии. Потому что так предопределено. Только глаза открывать было все равно немного стыдно. Особенно когда мужская рука мягко, но уверенно отвела в сторону колено. Одно. Другое.

Майя зажмурилась сильнее. Она знала, что сейчас произойдет. И что будет больно – более опытные подружки рассказывали. Поэтому задержала дыхание.

А боли почему-то почти не было. Скорее, дискомфорт – причем больше в растянутых бедрах, чем… между ними. Может быть, будет больно, когда он начнет двигаться? Только он не двигался. Только шею обжигало горячее дыхание. Только сердце оглушительно стучало где-то в горле. И Майя поняла, что именно сейчас должна открыть глаза.

Его лицо матово блестит. Еще полчаса назад идеально лежавшие волосы взъерошены – ею, что ли? И немой вопрос в широко раскрытых глазах.

Черт. Она должна была сказать. Предупредить. А теперь… кажется… поздно.

– Майя?… – ее имя содержало тот же вопрос, который читался во взгляде. Она знала, о чем он спрашивал.

– Все в порядке, – торопливо и вдруг сильнее сжимая пальцами его плечи. – Все нормально.

Молчание и неподвижность. Неужели… неужели в сценарии ошибка?! А потом его тихое-тихое:

– Мне остановиться?

– Нет! – и сил больше не осталось выносить его взгляд. Она зажмурилась и уткнулась лицом в пахнущую горьким ароматом шею. – Пожалуйста, нет. Не останавливайся.

***

Он широко открыл окно на лоджии. Холод не пугал. Хотелось воздуха. Просто воздуха.

Дышать. И курить. Где-то там, за спиной, за закрытой дверью – спальня. А за спальней – ванная, где сейчас приводит себя в порядок девочка. Девочка! Твою мать…

Илья глубоко затянулся. И ме-е-едленно выдохнул.

Студентка. Он дошел до студенток – девственниц. Спасибо, хоть совершеннолетняя. И что дальше? А дальше уже просто некуда.

Он вообще не понял, как все произошло. Он не собирался укладывать ее в кровать.

Кто-то явно поиздевался над девочкой, и надо было элементарно отмыть ботинки и пальто и вызвать для нее такси. Все! Что Илья и собирался сделать.

Но как Майя оказалась там? В его ванной. Обнаженная до пояса. И прямой приглашающий взгляд. А дальше – полное помутнение.

Как он не понял, как не почувствовал, что она никогда ни с кем? Там же можно было догадаться… Нет, целовалась она… в общем, нормально целовалась, но дальше… а дальше он не думал. Он вообще разучился думать про женщин за последний год. И заниматься любовью тоже.

Хороший секс, удовлетворяющий обе стороны, чтобы разойтись до следующего раза. Если следующий раз будет, конечно.

Все его женщины в последний год – взрослые, опытные и понимающие. Негласное соблюдение правил игры было необходимым условием. Умение играть вознаграждалось щедро.

Если бы Илья понял, что у Майи первый раз, он бы все сделал по-другому.

Если бы понял… то вообще ничего бы не было.

А он понял поздно, буквально через секунду после того, когда уже не исправить.

На улице шел мелкий снег. Какой-то совсем не декабрьский – мокрый, слякотный.

Илья вынул из пачки очередную сигарету.

Когда включился мозг, и пришло осознание происходящего, он уже не терял контроль, двигался аккуратно и сделал прерванный. Позаботился, называется. И даже спросил тихо:

– У тебя все нормально?

А она не ответила. Вместо этого одарила его каким-то совершенно по-детски открытым взглядом и задала вопрос:

– Скажи, тебя часто называют Июлем?

– А должны? – Илья не смог скрыть удивления.

Он так и не откатился в сторону – нависал над ней на приподнятых руках и разглядывал. Мозг работал как компьютер: «Она в порядке? Ей очень больно? Не плачет?»

Она не плакала. Ее глаза были распахнуты, смотрели доверчиво прямо на него, и в них была чистота. Такая чистота, которую он давно не видел в людях… с тех пор, как Дуня ушла…

– И-лья ЮЛЬ-евич, – почти пропела Майя по слогам, словно выговаривая «Что же тут непонятного, глупый ты человек», а потом добавила обычным голосом: – Ты определенно Июль. Жаркое солнце в полдень.

Жаркое солнце в полдень… Разве такое можно, девочка, говорить незнакомым людям? Они же тебе не только пальто испортят, но и…

Илья, наконец, освободил девушку от себя. Сел на кровать спиной к Майе и потянулся к шкафу-купе.

– Я господин без сердца. А тебе, наверное, сейчас надо в душ. Я… не думал, что это случится. В любом случае, если что потребуется, – потер виски пальцами, соображая, – из аптечки, бинты, я не знаю… позови.