Эбби Глайнз - Из-за Лилы

Это то, что видели все, когда смотрели на Круза. Что он сделал. А не то, кем он был. Кто-нибудь хоть когда-нибудь беспокоился о нем настолько, чтобы присмотреться внимательнее? Кто-нибудь, кроме меня?

— Он умный и он заботливый. У него большое сердце и он не преследует цель кого-то обидеть. Он любит свою семью. Он не хочет разочаровать своего отца. В самом Крузе есть намного больше, чем в его поступках.

Офелия молчала и внимательно изучала меня.

— Ты на самом деле любишь его, не так ли? — и это не был вопрос.

— Я не сомневаюсь в своей любви к нему. Что беспокоит меня это то, достаточно ли ее.

Офелия встала, подошла ко мне и обняла меня.

— Это как найти свое собственное испорченное совершенство, позволить себе влюбиться до безумия и рискнуть. Если ты все это сделала, то у тебя нет причин сдаваться. Не сейчас.

— Что если это не о том, чтобы сдаться, а просто принять реальность? — спросила я ее.

Она улыбнулась.

— Ты пока не знаешь, какова эта реальность.

Это казалось таким простым. Но я знала, ничего в этом простого не было. Любить Круза, это как играть с огнем. В конце концов, я должна была обжечься. В тот вечер я пошла спать задаваясь вопросом, стоило ли это того. Неделю спустя я поняла, что мое беспокойство по поводу прощения Круза было бесполезным. Он не пришел поговорить со мной. Он не звонил справиться обо мне. Все его звонки и голосовые сообщения, с мольбой простить его, были лишь в тот день, когда я уехала. Больше он ничего не писал и даже не звонил. Этот город был не маленьким. Он знал, что я вернулась, и не собирался приходить и что-либо объяснять. Он абсолютно ничего не делал.

Дни я проводила, работая в студии, заказывала еду на вынос, ревела в душе, пока не оставалось сил плакать, а затем ложилась спать. Это превратилось в рутину. Мама звонила, предложила пообедать вместе, но я сказала ей, что слишком занята. В конце концов, однажды, она просто появилась в студии с едой в студии.

Офелия уехала в Си Бриз со своей семьей. Они собирались погостить у Нейта и Блисс пару недель. В квартире было тихо. Все, что у меня было, это мысли, и все они были о Крузе. Я начала ждать того дня, когда смогу принять душ и не плакать, пока больше не останется слез. Я хотела, чтобы счастье снова вернулось ко мне. Стены были выкрашены. Зеркала были установлены, как и поручни у стен. Дальше, дело было за полом. Звуки рабочих и ремонтных работ заставляли меня сфокусироваться на чем-то еще кроме Круза.

Когда вторая неделя после моего возвращения подходила к концу, я уже не плакала в душе. Перед сном я смотрела фильм и кушала полноценный обед, а не просто перекусывала. В ту ночь, смотря на потолок, я осознала, что все в моей жизни будет хорошо. Круз не делал попыток встретиться со мной. Но я нуждалась в завершении этой истории. Его действия или бездействия сказали мне, что я хотела знать о нас. Он покончил с нами. Но сначала, я должна была кое-что ему сказать. Я проснусь утром и найду Круза. Я поставлю в наших отношениях точку, в которой так нуждалась. Затем я наконец-то оставлю Круза Керрингтона в своем прошлом. Я буду двигаться дальше и в этот раз не стану оглядываться назад.

Счастливой. Лила Кейт была счастливой. Я наблюдал за ней. Я поехал в Си Бриз даже после того, как Нейт сказал мне, что ее там не было — я нашел ее. Она была там. Она была счастливой. Напротив нее сидел Элай и, она улыбалась. Он смеялся. Они были свободны от чувства вины, темноты и боли. Лила Кейт принадлежала ему. Принять это было мучительно больно. Я хотел, чтобы она была счастлива. Я обидел ее так, как он никогда не обидит. Я нуждался в ней. Но она нуждалась в нем. Я любил ее так, как не будет любить ни один мужчина. Но это не имело значения. Видеть ее улыбающейся. Смеющейся. Все было настолько ясно. Она нуждалась в нем. А не во мне. Гребанный Круз Керрингтон не заслуживал Лилу Кейт. У нее будет кто-то другой. Кто-то, кто не разобьет ее сердце. Я хотел, чтобы она была счастлива. Оставить ее там с ним, было самым тяжелым из того, что мне когда-либо приходилось делать. Но она вернулась домой. И вот теперь я был здесь. Я наблюдал за ней две недели. Она не уехала. Работала весь день, заказывала еду, затем рано ложилась спать. Больше десятка раз я почти выбирался из этого чертового грузовичка для персонала клуба, который я использовал, чтобы подойти к двери и постучать. Но не мог. Она не звонила. Не приходила найти меня. Даже не отправила сообщение. Мое прошлое было больше, чем она могла принять. А чего я ожидал? Лила Кейт не теряла уважения к себе, ни при каких обстоятельствах. Она никогда ничего плохого не делала. Я был ее единственным сожалением.