Юлия Резник - Чемодан

— Здесь нужно кран менять. Тот, что есть, не починить — одноразовые они… — пробормотал парень.

— Я знаю. Здесь вообще придется делать ремонт…

— Ну, осталось не так уж и много. Плитку-то положили, стены выровняли. Всего-то, обои поклеить и пол застелить…

— Я на пол тоже плитку хотела, — вздохнула Люся.

Господи, она была готова обсудить все, что угодно, лишь бы поскорее забыть все то, что почувствовала, едва коснувшись Ивана.

— Если хочешь, могу помочь, — выпалил парень, не глядя на Люсю.

— С краном?

— И с ним, и вообще… с ремонтом. Тут ничего сложного…

Люся вскинула брови и осторожно поинтересовалась:

— Ты хочешь подзаработать?

— Ээээ…

— Да, я не против. Только заплатить много не смогу… — затараторила Люся. Она знала, что многие ребята подрабатывали на стороне мелкими ремонтными работами. Ничего такого в предложении Ивана не было. И, что самое главное, она смогла вовремя перестроиться на деловой лад, а значит, её тело еще не окончательно рассорилось с мозгом.

— Я и без денег помогу. Говорю же, мне не тяжело. Я в субботу приду, годится?

Люся растерянно кивнула головой. Что-то этот сумасшедший день отнял у нее последние силы.

Женщина не хотела думать о предстоящем ремонте в кухне. Она вообще ни о чем не хотела думать.

Ей бы выспаться по-человечески, отойти… Глядишь, и перестанут всякие глупости в голову лезть.

Видимо, Люсино желание поскорее избавиться от гостя Ваня просек, потому что он как-то спешно распрощался с нею и скрылся за дверью. Впервые за два года Люся осталась по-настоящему одна.

Люся проснулась от жуткого грохота. Кто-то весьма настойчиво стучал во входную дверь. Однако ещё сильнее у неё стучало в висках. Застонав, спустила ноги с кровати. Выпитый накануне алкоголь, казалось, проснулся вместе с ней. Поднялся вверх по горлу, и тошнотворно в нем замер. Похоже, что ненадолго… Женщина осторожно втянула воздух, в попытке совладать с рвотными спазмами. Вдох — выдох, и снова — вдох. Тошнота нехотя отступала. Люся сощурилась, встала, придерживаясь за спинку кровати. Зимнее солнце, льющееся из окна, ослепляло. И становилось слишком большим испытанием для её органов чувств. Так же, как и непрекращающийся грохот.

Пошатываясь, Люся пошла на шум. Звук открываемого замка ударил по нервам, голова закружилась, и тошнота вновь подкатила к горлу. Женщина прикрыла глаза.

— Здравствуй… те. А я, вот, пришел…

Люся разлепила глаза, и потрясенно уставилась на гостя:

— Иван?

— Ну, да… Мы… вроде бы договаривались насчет ремонта. Или… я что-то попутал?

Хороший вопрос. Возможно, если бы клетки её мозга не отмерли еще вчера, под действием ударной дозы этанола, она бы что-то и вспомнила. А так…

— Господи… Я забыла совсем. Проходи… Как же хреново-то… Ууу Шаркая ногами по полу, Люся прошла в сторону кухни. Щелкнула кнопкой чайника, насыпала в кружку две ложки растворимого кофе. Устало растерла виски. Руки были влажными и противно дрожали.

— У тебя случайно нет таблеток от головы?

— Не-а… — Ваня покачал лысой головой. — Но я могу сходить в аптеку.

— Сходи, а? — жалобно попросила Люся.

— Без проблем.

— Деньги…

— Да, я куплю. Ты скажи только, что.

— Мышьяк… — прошептала женщина, роясь в сумке в поисках кошелька.

После того, как Иван ушел, Люся направилась в ванную. Не для того, чтобы прихорошиться — отнюдь, а по зову природы… Справившись со своими делами, она включила кран и плеснула в лицо холодной водой. Подняла взгляд к зеркалу. Выглядела она на все свои тридцать восемь. Одутловатое, с перепоя, лицо, красные глаза, размазавшаяся вокруг них подводка и свалявшиеся волосы…

Красотка, что и говорить. Другое дело, что в таком состоянии Люся меньше всего переживала о своей внешности. Ей даже не было стыдно, что её, такую, увидели. Тяжело выдохнув, женщина все же стащила измятое платье, и стала под душ.

Зря она поддалась на Иркины уговоры «тряхнуть стариной». Выпивка и танцы до упаду, как способ забыться, хороши лишь лет в двадцать. Когда ты молод и полон сил. В тридцать восемь это все не работало. Точнее, работало до определенного момента. После двух бокалов шампанского жизнь определенно стала налаживаться. После трех — и вовсе заиграла новыми красками! Она танцевала, распевала на пару с Иркой в караоке, громко смеялась и флиртовала с мужчинами. Самой себе в тот момент Люся казалась такой классной, такой горячей, такой раскрепощенной… А с отрезвлением пришел стыд. И стало только хуже. Точнее — не так… Хуже будет потом. Прямо сейчас — хуже некуда.