Морин Гу - Я верю в любовь

Но не утратила веры в то, что определенных целей можно достичь только упорством и терпением. Если у вас есть оба этих качества, то нет ничего такого, с чем бы вы не справились.

Для семилетнего ребенка, недавно потерявшего мать, эта вера оказалась безумно мощным стимулом в жизни. Я смутно помню те времена, но в них всегда фигурирует отец. Точнее, его тень – силуэт человека, который укладывал меня спать, готовил ужин и, когда думал, что я его не вижу, часами сидел в кресле в темноте. Тот, кто в три часа ночи поливал мамину герань и ставил мамин будильник на шесть утра, хотя ему можно было спать до семи. Тот, кто каждое утро подолгу смотрел на пустую миску, ожидая, что в ней появится фирменное мамино блюдо – кукурузные хлопья с молоком. Мама всегда наполняла эту миску в одно и то же время.

Затем я случайно подслушала на кухне, как моя тетя говорит дяде:

– Время залечит все раны.

И тогда я решила ускорить процесс.

Я разломала мамин будильник и, едва сдерживая слезы, показала его папе в разобранном виде. Потребовалось несколько недель, чтобы купить новый, но этот будильник папа ставил уже на семь часов. Каждое утро я следила за тем, чтобы хлопья были готовы до того, как папа сядет за стол: это не позволяло ему смотреть на пустую миску. А пока он ел, я поливала герань.

Тогда отец снова стал прежним. Он положил мамино обручальное кольцо на фарфоровое блюдечко, любовно стер пыль со всех ее фотографий в доме, и мы наконец сдвинулись с мертвой точки. Круги под его глазами стали менее заметными, а герань разрослась и полезла на дверь гаража.

Время, бремя… Дези Ли вылечит все раны.

Чтобы действовать, обязательно нужен план. Так я убедила отца позволить мне разводить на заднем дворе гусей, так же спасла от закрытия недофинансированную библиотеку нашей средней школы, поборола страх высоты – обвязала лодыжки эластичным тросом и прыгнула в свой шестнадцатый день рождения с моста (и лишь чуть-чуть обмочилась); так я год за годом становилась первой в своем классе. Я верила и до сих пор верю, что можно построить свою мечту по кирпичикам и достичь чего угодно благодаря упорству.

Даже влюбиться.

Если представить жизнь как серию ностальгических фотографий, в ней окажется пропущено много скучного. Между размытыми снимками с задуванием свечей на торте по случаю дня рождения и первыми поцелуями будут картинки с сидением на диване перед включенным телевизором, приготовлением уроков и попытками создать идеальную волну с помощью плойки.

Или – в моем случае – с наблюдениями за очередным школьным мероприятием вроде осеннего карнавала. Добавьте к этому нудному зрелищу немного реальной рвоты.

Энди Мейсона рвало в мусорный бак, а я осторожно хлопала его по спине. Это определенно была одна из тех пикантных сцен, которые не войдут в окончательную версию фильма о моей жизни.

Капитан команды по теннису шести футов четырех дюймов ростом выпрямился.

– Все хорошо? – спросила я.

Он осторожно утер рот и застенчиво кивнул.

– Спасибо, Дез.

– Да не за что, но, может быть, не стоит ходить на мозгоплавильную викторину по три раза подряд?

Этим ноябрьским субботним вечером в учебном комплексе Монте-Виста, который раскинулся у моря на отвесном склоне округа Ориндж и был выстроен по последнему слову архитектурного искусства, осенний карнавал был в самом разгаре.

Энди нетвердой походкой направился прочь, пройдя мимо моей лучшей подруги, Фионы Мендозы. Та посторонилась и наморщила нос.

– Наблевал? – уточнила она.

На Фионе были мешковатые тренировочные штаны, накрахмаленная мужская сорочка, туристические сандалии и шарф с узором из молний. Ее сильно подведенные, янтарного цвета глаза смотрели на меня, медленно моргая. Она бы выглядела как принцесса-мексиканка из мультфильма Диснея, если бы не оделась как бродяга и не накрасилась дешевой косметикой.

– Вот всегда у крупных парней такой нежный желудок, – вздохнула я.

– Повезло тебе, – подмигнула Фиона.

Я фыркнула.

– Да ты обожаешь больших мальчиков, – продолжила Фиона, которая предпочитала крошечных девочек.

Еще раз фыркнув, я зашлась кашлем, от которого сложилась вдвое, а когда распрямилась, обнаружила, что подруга держит термос.

– Твой отец просил тебе передать, – сказала она.

К крышке скотчем были примотаны две таблетки от простуды и гриппа. Увидев приклеенный здесь же стикер, я улыбнулась. Корявым почерком отца на нем было выведено: «Ешь побольше, даже если чувствуешь себя дерьмово!». Повсюду виднелись черные пятна от пальцев – «подпись» автомеханика.