AlmaZa - Изнасилование [СИ]

Мужчины поздоровались и ЧунО, заметив, что без халата входить нельзя, пообещал вынести один ДонУну, исчезнув там, откуда вышел. Парень повернулся ко мне.

— Я могу поискать ещё один… — начал он, но я подняла руку.

— Не стоит, это же твой друг, — я стиснула зубы и, переборов себя, взяла его ладонь в свои. Ощущение было, что меня сейчас разнесет на пополам от неприязни или я вцеплюсь до крови в его кожу и начну драть его до мяса, пока не убью, но я сжато улыбнулась — Я с тобой, чтобы поддержать морально тебя, а не его, так что, иди, а я подожду здесь.

ДонУн, с благодарностью кивнул. ЧунО вышел с белым свертком, протянув его товарищу.

— Вам принести что-нибудь? — заботливо поинтересовалась я — Я видела этажом ниже автомат с напитками. Хотите?

— Ну, если тебя не затруднит, — пожал плечами ДонУн и посмотрел на второго парня — Ты что будешь?

— Кофе, обычный, черный, с сахаром, — серьёзное и мрачное лицо его совсем не напоминало того щурящегося и пьяного насильника, которого я знала.

— Два кофе, тогда, — подтвердил ДонУн и они скрылись в палате.

Я спустилась к автомату и выжала из него два кофе. Открыла сумочку и достала пузырек со слабительным. Нет, это даже не месть, это маленькая-маленькая пакость. Детская шалость. В побочных эффектах при больших дозах оно обещало даже тошноту и головную боль. Прекрасно! Если сейчас всыпать им обоим, то это будет крайне подозрительно. Тем более, ДонУн у меня должен был заплатить более дорогим и извращенным образом, так что пока побалуемся с ЧунО. Я накидала пол пачки таблеток в один кофе и тщательно начала мешать, убрав следы преступления обратно в сумочку. Домешав и приглядевшись, чтобы проверить, что таблеток не видно больше, я направилась обратно к лестнице, где нос к носу столкнулась с ЧунСу.

— Привет, — немного растерявшись, поздоровалась я.

— Привет, — кивнул он — Помочь?

— Нет-нет! — я прижала чашки к груди, боясь, что перепутаю их или упущу из вида. Или, чего доброго, ещё попадут вообще не тому. Например этому, которому я пока не знала, как мстить, и мстить ли вообще — я сама, не уроню.

— Ладно, — он, как всегда, был не очень разговорчив — Давно вы тут?

— Лично мы с ДонУном только приехали, — он даже не спрашивает, что я тут делаю? Неужели уже приписал меня в девушки этому мерзавцу? Черт, как жаль, что последний сам пока что так не считает. Я должна была влюбить его в себя любым образом — А ЧунО был уже здесь.

— Ну вот, я, как всегда, последний, — у меня сердце забилось быстрее.

— А что, больше никто из друзей не приедет? — а как же Илай, Йесон, ХенЩик, ДжунЁн? Но не могла же я назвать эти имена. ЧунСу и так на меня поглядывал так, будто я приведение. А с намеками всё станет ещё очевиднее. Он-то, судя по всему, два года назад был не сильно пьян. Если вообще был.

— А должен? — я пожала плечами — родственники, кажется, приезжали вчера вечером и уехали только утром. Вернутся опять позже, поэтому мы пока и здесь.

— Ясно, — постаралась я сменить тему, но ЧунСу и его глаза, когда они останавливались на мне, совсем мне не нравились. Мешком его что ли по голове ударить? Только попробуй вспомнить и всё мне испортить!

Мы дошли до палаты вместе и молодой человек постучал. Оттуда появился ДонУн. Они пожали друг другу руки.

— Твой кофе, — подала голос я. Он скинул белый халат и отдал его другу, взяв у меня стаканчик. Без слабительного. ЧунСу исчез за дверью и оттуда снова высунулся ЧунО. Я вручила ему вторую чашку и, когда он с ней ушел, с облегчением взяла ДонУна за свободную руку снова — Ну, как он?

— Да ничего, — он подул на поверхность напитка и сделал глоток — Уён у нас крепкий, быстро поправится. Но впредь будет осторожнее! А то он любит быструю езду.

— Да ты сам такой, Шумахер, — подколола его я и тут же вспомнила о сегодняшней перемене в его вождении — хотя, кажется, сюда мы доехали не нарушив ни одного правила.

— Ага, что-то произошедшее поубавило у меня желание рисковать шеей, — он подошел к стене и стукнул её носком ботинка — Отвратительно быть загипсованным и валяться на койке, не имея возможности ничего делать.

Пока они входили и выходили к Уёну, я видела краем глаза, как он лежал, с побледневшим лицом, весь в бинтах, синяках и ссадинах, как после драки. Будто он был один, а бьющих его… девять. Сердце моё пело победные песни. Ничего, если уж я пережила то, что случилось, то ему тоже ничего не будет. И, хоть он никогда и не узнает, кто повинен в его состоянии, я буду ликовать, я буду поздравлять себя и молча радоваться.