Пенни Вилдер - Девственница на двоих

Тёмные глаза Вина то и дело находят мои, пока мы идём, постоянная улыбка по-прежнему играет на его узких губах.

— Волнуешься в свой первый день?

— Думаю, да. Скорее нервничаю, чем волнуюсь, — признаюсь я, вздыхая, когда наши шаги ускоряются.

— Не то, чего ты ожидала? — говорит он, цитируя наш разговор накануне.

Мои щёки вспыхивают.

— По крайней мере, теперь я знаю, что на самом деле не знаю, чего ожидать, — отвечаю ему, пытаясь улыбнуться. Это Оливковая ветвь, и он принимает её шаг за шагом, улыбка парня расширяется.

— Не беспокойся. Между нами троими, я думаю, у нас всё будет хорошо.

Вин останавливается, и я почти прохожу мимо него, потому что отвлеклась, думая о том, что же он имел в виду, говоря о нас троих.

Потом я понимаю, что мы уже стоим перед аудиторией. Моей аудиторией. 305. И в это самое мгновение над головой раздаётся звонок, сигнализирующий о начале пары и о моей лекции по биологии.

— Большое спасибо, — говорю я и захожу внутрь. Но, к моему удивлению, Вин следует за мной, его ухмылка расширяется. Я с трудом сглатываю, когда мы занимаем два оставшихся места в задней части лекционного зала на восемьдесят человек, бок о бок. — Я не знала, что ты слушаешь лекции по биологии, — шепчу я, когда наш профессор включает экран в передней части аудитории.

— Ты ещё многого обо мне не знаешь, Кэссиди, — мягко отвечает он и, подмигнув, вытаскивает из сумки блокнот, а затем с улыбкой откидывается на спинку стула, глядя на доску.

Даже когда взгляд Вина направлен в другое место, всё равно кажется, что он смотрит на меня. Пространство между нами кажется почти осязаемым.

Как я и предполагала, трудно сосредоточиться на профессоре, когда всё, о чём я могу думать — это ощущение парня рядом со мной. Интересно, о чём он думает? Почему он тоже ходит на эти занятия. Он также планирует стать биологом или просто заполняет свободное окно? Чем Вин хочет заниматься по жизни, кроме игры в лакросс?

Во время лекции происходит перерыв, когда профессор пытается заставить слайд-шоу продвигаться, и Вин что-то пишет в уголке своего блокнота. Сдвигает его в сторону, чтобы я могла увидеть, и мне приходится подавлять смех, когда читаю:

«Может, он и профессор биологии, но точно не технарь, да?»

Вин предлагает мне свою ручку и, неохотно взглянув на профессора, всё ещё потерявшегося в своём ноутбуке, я принимаю её и наклоняюсь над блокнотом.

«Должна признать, я ожидала от этого занятия большего, чем просто презентация PowerPoint».

«Не волнуйся», — пишет Вин в ответ. — « Его лекции долгие и детальные. Профессор показывает на PowerPoint лишь основу. Зато занятия в лаборатории обещают быть довольно эпичными, наш профессор лучший в этом. Так я слышал».

Я бросила ещё один долгий косой взгляд на Вина, снова оценивая всё, что, как мне казалось, знала о нём.

Если бы мне пришлось угадывать, я бы приняла его за стандартного спортсмена, находящегося здесь на спортивной стипендии, готового прогуливать занятия и на самом деле не заинтересованного в обучении, а лишь в победе в выбранном им виде спорта.

Очевидно, я оказалась не права.

Что-то в том, как я смотрю на него, должно быть, подсказывает ему, что я удивлена, потому что Вин наклоняется через стол между нами, чтобы прошептать мне на ухо, опаляя горячим дыханием мою щеку.

— В чём дело? Удивлена, что спортсмену на самом деле не наплевать на занятия?

Он так близок к правде, что мои ярко-красные щеки, отвечают за меня. Но всё равно я наклоняюсь, чтобы прошептать ответ:

— По правде говоря, я приятно удивлена. И обещаю, впредь не стану судить тебя заранее.

Теперь очередь Вина удивлённо улыбаться, расширив глаза.

— Я знал, что нравлюсь тебе всё больше и больше, — отвечает он, ухмыляясь. — Это неизбежно. Побочный эффект супер-силы качка.

Я слегка ударяю Вина по руке, но он ловит её и сжимает мой кулак один раз, пальцы лишь на секунду обхватывают мои, прежде чем он отпускает меня и поворачивается лицом к передней части класса.

Профессор снова говорит. Дерьмо. Я даже не заметила.

— Тебе следует относиться к своим занятиям серьёзнее, Кэсс, — шутит Вин, ругая меня, и, вырвав ручку из моих пальцев, возвращается к конспекту.

Со своей стороны, мне требуется несколько вдохов, чтобы прийти в себя, прежде чем я смогу снова держать ручку не дрожа, что является признаком того, насколько Вин влияет на меня.

Проклятие. Это именно то, чего я надеялась избежать.

И всё же Вин намного больше, совсем не такой, каким я его вообразила, когда мы впервые встретились. Парень спокойно серьёзен, наблюдая за профессором пристальным взглядом, который почти так же отвлекает, как тепло, излучаемое его кожей, или слабый запах одеколона, который я ловлю, повернув голову, чтобы украдкой взглянуть на него.