Татьяна Абалова - Станцуй со мной танго [СИ]

Женсовет собрался с утра пораньше. У каждой из трех подруг были свои цели: у Виолетты — восстановить душевное равновесие Глазуновой, у Лоры — не дать наломать новых дров, у Глашки — стать счастливой.

— Хорошо. Чулки телесного цвета на липучке.

— А трусы? — Лора как всегда точно ткнула в новую проблему.

— Какие трусы? — хором ответили Глаша с Ветой.

— С низкой посадкой? Не? И ведь не сползут, а если «Виктория Сикрет», то и без шва.

— И где такие найти? Это же полдня по магазинам бегать придется, — фыркнула Виолетта. Глаша поддакнула. Только Вета понимала, почему без трусов лучше.

Но Лора их перехитрила. Щелкнув замком сумки, достала коробочку, из которой на свет вывалились тончайшие бесшовные трусы «Виктория Сикрет». Телесного цвета. Даже здесь не подкопаешься.

— Может у тебя и лифчик есть? — прищурив глаза, спросила Виолетта. Лоре не понравился прищур. От греха подальше она не стала вытаскивать из «волшебной сумки» бюстгальтер с силиконовой спиной от «Миловицы». «Подарю на свадьбу», — решила Лариса, уверенная, что к тому времени у Глашки отпадет острая необходимость ходить нагишом на бал и там же отдаваться Скворцову.

Она не знала, что на этот раз Глафира не планировала «отдаваться» в походных условиях. По такому случаю Глазунова еще вчера сгоняла в гипермаркет и купила обалденное постельное белье. Задумал то Скворцов или нет, но ночь они проведут вместе. А трусы-лифчики не нужны не потому, что портят вид платья, или Глашке хочется подразнить Леонида — их отсутствие не задержит, не станет преградой, когда трясущимся от желания пальцам придется искать чертову застежку или, что еще хуже, в нетерпении рвать белье. Это потом, когда пройдет первый кураж, можно будет запутаться в лямках лифчика или даже попробовать снять трусы через голову. Сегодняшней ночью все будет иначе. Будет горячо.

Скворцов нервничал — пропала Глаша. Она не отвечала на телефонные звонки, машина, посланная чтобы забрать на бал, прождала напрасно, на стук в дверь никто не ответил. Попытались тактично узнать у отца, но только растревожили — он не видел дочь после ее возвращения из Китая.

— Виолетта трубку не берет, Сафронов гостит у будущей тещи, последний раз видел Глазунову перед отпуском, Кислицына сидит дома и, судя по голосу, сильно пьяна, — отчет Петра Ивановича по мобильнику был емким, но, увы, не обнадеживающим.

— Да куда же она могла подеваться? — Базиль непонимающе развел руками. — Мышка, что скажешь?

— Погоди! — та ковырялась в потрепанном справочнике, скользя пальцем по строчкам. — Вот, нашла! — Елена лихорадочно набрала номер телефона. — Алло, здравствуйте! Могу я поговорить с Виолеттой Романовой?

Прикрыв трубку рукой, сделала большие глаза.

— Она в клубе пилонного танца, сейчас позовут!

Виолетта вернулась из холла какая-то загадочная.

— Что? Кто звонил? — обернулась на нее Лорка, сидящая на корточках перед Глашей.

— Да, расписание спрашивали, — ответила как можно более равнодушным голосом, но мимо Лоры не прошло, что Вета усердно принялась переставлять флаконы с духами и баночки с кремом, словно для уборки сейчас было самое подходящее время. — На моем мобильнике, оказывается, батарейка разрядилась.

— А я свой вообще дома забыла, — откликнулась Глазунова. — Собиралась впопыхах.

— Так нормально будет? — Лорка посмотрела снизу вверх. Глаша повертела ногой в босоножке, проверяя, не туго ли ремешок стягивает щиколотку.

— Нормально. Я сейчас только об одном беспокоюсь — я вся такая красивая, а на улице слякоть. Увязну в какой-нибудь луже по колено.

— Ничего, добежишь как-нибудь, — Виолетта выглянула в окно, где утренний дождь оставил рваные пятна, вода в которых рябила под напором ветра. — Не в резиновых же сапогах идти? Всего-то пробежать с десяток метров.

— Да уж. В сапогах Золушка получится так себе, — Глаша, задрав юбку, повертела и второй ногой, сделала плавный шаг вперед, назад. — Ну, все. Я готова.

— Подожди! А духами побрызгаться? — Лора держала по флакону в каждой руке. — Какие выбираешь: цитрусовые или с запахом дождя?

— Что ты — что ты! — Глафира протестующе замотала головой. — Кодигос не позволяет. Для милонги ароматный шлейф — моветон.

— Вет, глянь, как она иностранными словами сыплет.

— Мне кажется или здесь кто-то завидует? — Виолетта обняла Лору за плечи.

— Конечно, — дернула та подбородком. — Кому-то и минет, и менуэт, а кто-то уже вторую ночь в холодную постель ложится.