Мейси Ейтс - Добейся меня, герой

– Я уже говорил тебе, что не осуждаю тебя за то, что приняла мое предложение.

– Я просто объясняю, что при других обстоятельствах не искала бы тебя. Но все навалилось. Я потеряла работу, потому что не смогла подстроиться под гибкий график и пропустила слишком много смен.

– Что ж, – сказал Джошуа, и странное выражение мелькнуло на его лице, – твои проблемы скоро будут сведены к минимуму. Ты будешь достаточно богата, чтобы нанять хотя бы няню.

И не только, еще она сможет решать, как ей жить дальше. Только утром, после вопроса Джошуа, вернется ли она в Портленд, она осознала, что впредь может сама выбирать, где ей жить. Что она может сама распоряжаться своей жизнью, а не подстраиваться под обстоятельства.

– Конечно. Думаю, мы должны поговорить о твоей семье, – заметил Даниэль, пытаясь вернуть разговор в первоначальное русло. Она не хотела говорить о себе. Им не нужно узнавать друг друга. Ей всего лишь нужно выполнить свою задачу, обмануть его семью, солгать… все, что он от нее потребует. И тогда она и Райли смогут начать новую жизнь.

– Как я уже говорил, моя младшая сестра гениальный архитектор. Мой старший брат, Исайя, финансист. А я занимаюсь связями с общественностью и маркетингом. У нас есть еще один брат, Девлин, он владеет небольшим ранчо в городе. Женат, детей нет. Ну и мои родители.

– Они – причина, по которой мы оказались в этой ситуации, – констатировала Даниэль, складывая руки и наклоняясь вперед.

Она бросила взгляд на миску с ризотто и решила положить себе еще, пока они разговаривают.

– Да. Мать в меньшей степени. Она, конечно, заламывает руки, грустно смотрит на меня и говорит, что мечтает о том, чтобы я женился. А вот мой отец… он как раз активно вмешивается.

– Это меня и удивляет. Ну, исходя из того, что я знаю об отцах. А мое знание основано на программах по телевизору. У меня отца не было.

Джошуа поднял бровь.

– То есть он, конечно, был, – поправилась она, – но я никогда с ним не встречалась. Я даже не знаю его имени.

– Должно быть, тебе тяжело пришлось. Извини.

– Не извиняйся. Уверена, он был козлом. В том смысле, что, учитывая обстоятельства моей жизни, к другому выводу прийти сложно, верно?

– Да, вполне здравое допущение.

– Как бы то ни было, речь не об отсутствии у меня отца. А о чрезмерном присутствии твоего.

Джошуа засмеялся.

– Моя мать старомодна, как и мой отец. Брат Девлин немного тоже, хотя он что-то вроде бунтаря. У него тату и все такое. Он, вероятнее всего, станет твоим союзником, тем более что он женился несколько месяцев назад и еще порхает от любви. Брату Исайе ты не понравишься. А сестра Фейт постарается проникнуться к тебе теплыми чувствами. По правде говоря, если ты будешь выражаться, чавкать, ставить локти на стол и вести себя как дикая кошка, моя семья точно посчитает тебя неподходящей. Кстати, если бы ты почаще повторяла, что с нетерпением ждешь момента, когда можно будет тратить мои деньги, и что у тебя четырехмесячный ребенок от другого мужчины, нам это пошло бы только на пользу.

– Думаю, упоминания о четырехмесячном ребенке будет достаточно.

Когда идея ночным кошмаром ворваться в его семью была абстрактной, она выглядела значительно лучше, чем сейчас, когда Даниэль узнала имена членов его семьи и некоторое время пожила в доме. И когда вся затея стала реальной.

– Ему не причинят вреда. Он спокойный. Но нам бы помогло, если бы он покричал.

Даниэль засмеялась.

– Ох, тут я ничего сказать не могу. У меня ощущение, что твоя мама и сестра захотят его потискать. Вот это будет проблемой. Так что если твои родственники меня возненавидят, они и к нему отнесутся с холодком.

После этих слов Даниэль с особой четкостью поняла, в какую игру они собираются играть. Она будет лгать этим людям. Идея состояла в том, чтобы оттолкнуть их, но они наверняка решат, что она скоро станет их невесткой, а Райли – их внуком или племянником. И это будет ложью.

«В том-то и суть, идиотка. Кому какое дело? Они чужие люди. Райли – твоя жизнь. Твоя ответственность. И ты больше никогда не увидишь этих людей».

– Мы не дадим им возможности тискать ребенка, – пообещал Джошуа с суровым выражением лица, как будто он вдруг понял, что она не ошибалась в отношении его матери и сестры, и забеспокоился.

Даниэль очень хотелось понять, почему он так настойчив в своем стремлении остановить отца. Ей, человеку, чья мать часто забывала о ее существовании, трудно было взять в толк, как можно пренебрегать благими намерениями близких.