Алексей Стахеев - Давай навечно оставим сияние в небе

Слившись в танце пылали два сердца,
А одно рвалось на куски.
Лишь с тобою смог я согреться,
Уходя от всей суеты.

Вожделел прикасаться к тебе я,
Забывая где я и кто.
Нужных слов сказать не умея,
Мне хотелось бы выйти в окно.

Но какой в этом смысл, зачем?
Я бы лучше судьбу испытал,
Чтоб корабль жизни моей
Наконец нашёл свой причал.

Пусть он полуразрушен, разгромлен,
И, наверно, на облик не мил,
Но моя жизнь стала возможной,
Лишь когда я тебя полюбил.

Я вечер каждый рад встречать и ночь,
Ведь скоро встречусь я с тобой.
Ты унесла мои тревоги прочь,
Но с ними унесла и мой покой.

Мне ежедневно хочется коснуться
Твоих прекрасных рук и щёчек.
И в сладость губ твоих мне окунуться
Сейчас охота очень-очень.

И взгляд свой не могу я оторвать
От невозможно ярких глаз твоих.
Я мог желание сейчас бы загадать,
Ведь ты как павшая звезда в руках моих.

Но главное — момент не упустить,
Когда дозволено мне будет
Тот терпкий нежный фрукт вкусить,
Его обычно называют «губы».

Вы помните тот вечер, Владислава?
В глаза друг другу мы смотрели.
Мне Вас тогда так не хватало,
Я счастью своему не мог поверить.

Общались с Вами мы непринуждённо,
И Вы смеялись над дурачеством моим.
А я желал лишь после ложки дёгтя
Почувствовать себя другим.

Ведь только с Вами мне кричать хотелось
Не голосом, а телом и душой.
И подевалась вся куда-то смелость,
Которая всегда была со мной.

Вы совмещаете в себе две стороны:
Одна заставит сердце чаще биться,
Другая же способна уловить
Всё то, что в глубине души таится.

И нет такого больше человека,
Зажегшего огонь, что вновь погас.
Я вечно благодарен Вам за это,
И если честно, Влада, я люблю Вас.

Так трудно собрать при встрече слова,
Хоть видимся мы и не редко.
Но каждый раз пуста моя голова,
И лечу павшим листиком с ветки.

Ну а ты каждый раз ловишь меня,
Зажигаешь огонь изнутри.
Я взрываюсь в порыве, безмерно любя,
Обуздать животный инстинкт.

Все касания к нежной коже твоей
Остаются на кончиках пальцев.
И не хватит в мире воды всех морей
Утопить моё горе,
Если ты не сможешь остаться.

Я хотел бы фотографом твоим стать
Или рисовать тебя мелом.
Я хотел бы географом повидать
Всю поверхность твоего тела…

Пылали вместе мы так мало,
Однако помню до сих пор
Наш «грязный танец», что, как жало,
Пронзал сердца. Цеплял он взор.
Восторженные зала крики,
Аплодисменты, радость, слёзы…
Я помню всё: софитов блики
И Вас, усыпанную в розах.
Я помню то, как Вы смеётесь,
Я помню — боль Вам причинял,
Я помню, как в порыве, ссорясь,
Вас невзлюбил, но понимал.
Я помню, как я вновь воспрянул,
Из пепла словно возродясь.
Вы веселили мои раны,
Вы заживляли мою страсть.
И хоть я к Вам и не пылаю
Любовью неземной и чистой,
Я Вас всецело обожаю
И не забуду той страницы,
В которой высечено имя
На оглавлении книги жизни.
Эх, Даша, спасибо Вам, что были
Моею танцевальной искрой.

Мне любимы твои улицы тёмные;
Ночью, летом, под свет фонарей
Я своими уставшими лёгкими
Забываю про глупость людей.

Забываю про то, что когда-то
Был таким же глупцом, кто твердит:
«Этот город будто из ада,
На весь мир он снизу глядит».

А по сути, я в нём живу,
И родился во мне здесь талант.
Город мой излучает уют,
Когда бродишь один по дворам.

Здесь нашёл я друзей и любовь,
Здесь познал печаль и тоску,
Здесь моя уральская кровь
Взволновалась под музыку ту,

Что игривистым звоном в ушах
Пробуждает внутри вдохновенье.
Я родился в Березниках
Под весеннее птичье пение.

Прекрасна, как яркое солнце заката,
Вошла в мою жизнь ты тихонько.
Не надо бриллиантов любого карата,
Мне б руку держать твою только.

Мне б видеть своё отражение в глазах,
В глазах изумрудных твоих.
Я так много слов сейчас мог сказать,
Но голос мой медленно стих.