Екатерина Васина - Эверест. На грани жизни

Тот кто сошел, сидел здесь, наверное, больше года. Тело в оранжевом пуховике, с прижатыми к груди коленями и в желтых ботинках. К счастью, лица было не разобрать.

Я отвернулась и поняла, что пытаюсь в рукавицах сжать пальцы.

И все же я немного отстала от тех, кто шел впереди. Из-за одной пары: "альпинист-шерпа". Я так и не поняла: шли они в команде и просто отстали или же это частное восхождение. Но вот то, что из-за них пришлось задержаться на двадцать минут… это запомнила отлично. Шерпа шел следом за клиентом, а тот двигался раза в два медленнее, чем тут принято идти. При этом я, как назло, упиралась в них носом именно в тех местах, где не обогнать. В итоге, уже когда была готова задымиться от злости, выпал кусок, удобный для обгона. Так что я собрала все силы и обошла из по краю тропы. Тут хотя бы можно было это сделать… ну почти безопасно. Чан молча шел за мной.

А небо постепенно из темного становилось все более светлым.

Алексей Злотов

Я с подозрением посматривал на небо.

— Рина, — не выдержал и связался по рации с базовым лагерем. — Что у нас с погодой?

— Алекс, если что-то изменится, я с вами свяжусь.

Вдалеке, под каменным навесом, я видел красно-желтое полотнище. Под ним покоился один из тех, кто добрался до вершины, но вниз спуститься не смог. Я обратил внимание, что и Джулия смотрит в ту сторону. Но вот она мотнула головой и медленно снова начала подъем.

Самые трудные метры — те, когда до вершины уже, кажется, рукой подать. Я прислушался к себе, но нет, все хорошо, кислородный баллон не требовался. Остальные уже давно шли с ними. Виктор еще накануне подозвал меня и спросил, уверен ли я в себе.

— Уверен. — ответил на его вопрос. — Но запас беру с собой. В конце концов, он может понадобится на обратном пути.

Виктор кивнул и больше эту тему не поднимал. А я повесил один баллон на себя, а еще два отдал своему шерпе. Случится может все. И с кислородом шансы спуститься обратно резко возрастают.

Мы поднялись на ледовой купол. Обычно он снежный, но из-за всплесков погоды в последние недели вместо снега под ногами оказался лед. Так что кошки и перила оказались более чем кстати. В одном месте я вдруг едва не облился холодным потом, когда Джулия чуть пошатнулась. Но нет, оказывается чуть запнулась. Тут же выпрямилась и медленно пошла дальше.

А вокруг светало все сильнее. Солнце брызнуло лучами на снег и лед, тут же вокруг все засверкало. Безумцем будет тот, кто рискнет сейчас снять очки. Мигом ослепнет. Или же получит "снежную слепоту". А это или путь вниз, если есть кому сопровождать, или… гибель. Потому что сам спуститься не сможет. Один шаг не туда и все.

А мы тем временем шли дальше. Я просто радовался, что в этот раз не возникло проблем с провешиванием перил, что их проверили, убрали старые. И вообще шерпы подобрались как на подбор. От них все же зависит очень многое.

Почти плоский пологий гребень снова превращается в подъем почти под шестьдесят градусов. Тут пришлось немного постоять в очереди. Но это мелочи по сравнению с пониманием того, что вершина уже вот, совсем рядом.

Давай, Джулия, ты дойдешь. Давай!

Я поймал себя на том, что шепчу это треснувшими губами. Тут не помогали ни помады, ни кремы. Как ни намазывайся, все равно будут трескаться и кровоточить.

И Джулия обернулась, точно ощутила мои мысли. Я надеялся, что она сейчас улыбается.

Вот так, шаг за шагом, ощущая себя космонавтами на Луне, мы продвигались к вершине. Небо переливалось оттенками розового и золотого. А затем стало глубокого синего цвета. Таким его не видно тем, кто не поднимался сюда.

Оно завораживало не меньше снежных вершин вокруг. Даже не дойдя до вершины ты понимал, что сейчас находишься выше всех. Ты на вершине мира. И от этого понимания начинала кружиться голова. Ну и еще от высоты и недостатка кислорода, конечно.

Но в целом я чувствовал себя нормально. Да, в голове стоял звон, да, каждый шаг приходилось контролировать, но тело слушалось. И мысли не расползались в сторону. Разве что слегка подернулись точно ватой. Если станет хуже то использую кислород. Гиду стоит сохранять ясность ума.

Оставшиеся метры я точно прочувствовал вместе с Джулией. Это непередаваемое ощущение свободы. Оно пьянило, подбадривало, заставляло шагать вперед, несмотря на практически полное истощение организма. Площадка уже совсем близко, можно увидеть яркие флаги на ней. И народ, который уже поднялся. Некоторые спускаются. Я махнул рукой паре знакомых.