Екатерина Зиновьева - С тобой, но без тебя

Хозяйничая своим языком у девушки во рту, он упивался той страстью, с которой Диана ему отвечала. Такого фейерверка в голове у него не было еще ни разу. Он сильно сжал талию Ди руками, намеренно оставляя на ее коже синяки — клеймя собой и той страстью, что она в нем разжигала. А потом…

Открытая дверь, ошарашенные глаза бортпроводницы и, подло хихикающая Диана, уносящая его вещи. Его вещи!!!

— Эм… — выдала стюардесса и не удержалась — посмотрела на оттопыривающую нижнее бельё плоть.

Ярослав уперся рукой в стену и нагло заявил:

— Ни одна авиакомпания не ввела дресс-код. В чём хочу, в том и лечу. — Он спокойно закрыл дверь, после чего разразился гневной тирадой в адрес головастой сучки, что уперла его брюки.

Когда возбуждение сошло на нет, а горло уже першило от шипящих ругательств, Ярослав вышел из уборной, собираясь «вот так!» пройти на свое место. Уже знакомая ему бортпроводница с румянцем на щеках подпирала стену напротив, держа в руках плед, которым укрываются пассажиры. Она протянула его Ярославу и дежурно улыбнувшись, ушла, не сказав не слова.

Обмотавшись теплым покрывалом, Султанов с гордо поднятой головой и походкой модели пошел к своему месту, игнорируя тихие, да и не очень тихие, смешки в спину. Такого позора ему еще не приходилось испытывать. Все кому не лень бросали комментарии относительно его наряда, а некоторые даже не поленились сфотографировать на телефон и снять коротенькое видео. Предчувствуя, что завтра проснется звездой YouTube, Яр приготовился оторвать голову одной молодой особе за подобные выходки. Его Ксюша так ни разу не подставляла, как эта Диана.

Дойдя, наконец, до своего места и, увидев, как старательно его соседка сдерживает смех закусив нижнюю губу, Ярослав отметил, что его уже не душит то раздражение, которое он испытывал еще секунду назад.

— Сука! — покачав головой, беззлобно сказал он.

— Урод! — не осталась в долгу Диана и, уткнувшись в некогда отложенный журнал, демонстративно игнорировала Ярослава до самой посадки самолета.

Так и не добившись ответа на вопрос: «Где мои вещи?», Яр уличил момент и вытащил из заднего кармана джинсов Дианы ее мобильный телефон.

— Охренел? Верни сейчас же!

— Брюки мои где? — Чувствуя себя хозяином положения, Султанов наплевал на всеобщее внимание, привлекаемое их парой, и просто наслаждался видом разъяренной тигрицы.

— Я тебя уже ненавижу! — воскликнула Диана, но про одежду ничего не сказала.

— Запомни это, детка! Вернемся к нашим баранам, — он выдержал театральную паузу. — Где мои вещи?..

— Тужься!

— Да ну нафиг, меня сейчас разорвет!

— Тужься, я сказал!

— Ну, старикашка, я тебе еще отомщу!

Собравшись силами, Ксюша начала следовать приказам пожилого акушера, которому повезло принимать роды. Слыша как сквозь вату очередное указание, она стиснула зубы, проглотила грязное ругательство, рвавшееся с языка и, наконец-то, почувствовала облегчение. Лежа на гинекологическом кресле с раздвинутыми в разные стороны ногами Ксана повернула голову в направлении подошедшей к ней девушки в белом халате и с орущим фиолетового цвета кожей ребенком на руках.

— Кто? — спросила девушка, едва не тыкая Ксюше в лицо ту часть тела, посмотрев на которую точно можно определить пол ребенка.

— Девочка. Ты что сама не видишь?

— Главное, чтобы Вы видели, — усмехнулась поганка и отошла проводить необходимые процедуры.

— Ну и последнее, — хохотнул старикашка после быстрого осмотра и нажал Ксюше на живот. Она охнула и почувствовала, как из нее вывалилось что-то еще.

— Я что-то лишнее выплюнула?! — в ужасе закричала Ксана. — Запихните это обратно!

— Увозите ее, а то она и вправду заставит меня вернуть послед на место, — устало попросил акушер, внимательно осмотрев детское место и пропальпировав живот роженицы.

— Эй-эй, я своими внутренними органами раскидываться не привыкла, — продолжала верещать Ксюша. — Вы что собираетесь делать с этим… ну с этим, — тыкала она на емкость с плацентой. — Продать через «черный рынок»?

Доктор снял перчатки и, выкинув их в ведро, повернулся к группе интернов, стоящих у стены. Найдя самого бледного будущего «светило медицины», он обратился к нему:

— Когда лед ей положишь, сходи ко мне в кабинет, возьми книгу «Беременность и роды» и дай ей почитать, а то она мне своим криком все отделение переполошит.

Интерн с сомнением в глазах покосился на орущую Ксану, но ослушаться не решился. Оказавшись в коридоре, он не удержался и задал вопрос, который волновал его с самого начала родов.