Ирина Давыдова - В любовь не играют

Ваня.

Малышка уснула, а я осторожно поднялся и нашел плед, чтобы укрыть любимое тело, которое во время безумной любви пропиталось потом. Главное, чтобы Ласточка не простудилась, иначе я буду себя ругать за свою неосторожность.

Безумные часы невероятной любви, и я был настолько счастлив, что она доверилась мне, не побоялась, а как я был удивлен, увидев ее, обнаженную и раскованную, что едва челюсть до пола не отвисла. Даша все такая же шикарная и сексуальная, как и раньше, а учитывая, как давно мы не были вместе, я вообще едва ли с ума не сошел от ее вида. Божественная, и вся моя.

Укрыв ее пледом, я легонько коснулся губами ее виска и улыбнулся, наслаждаясь видом ее, спящей; хрупкая, беззащитная и невероятно красивая, полностью расслабленная в моих руках. На душе стало так легко после осознания, что она вспомнила о нас. Такое чувство, что теперь все будет иначе, не так, как раньше, а намного лучше, и я сделаю, чтобы именно так и было.

Стараясь не разбудить любимую, я осторожно принялся убирать со стола невероятное количество еды, и сколько бы мы с малышкой не пытались съесть, но и четверти не поглотили, благо, холодильник огромный, продукты не пропадут, а завтра можно будет снова позвать всех в гости. Теперь даже повод есть. Когда почти все было убрано со стола, я услышал звонок своего мобильного и, схватив его, тут же отключил звук, а увидев имя звонившего, и вовсе чертыхнулся, совсем позабыв о друге и его рожающей жене.

- Слушаю, – не громко произнес я.

- Вань, прости, что звоню так поздно, – я быстро кинул взгляд на часы микроволновки. Полпервого ночи.

- Андрей, это ты прости, что не позвонили. Что-то с Евой или малышкой? – взволновано поинтересовался я, стараясь не повышать голос.

- Все просто замечательно, Ева мне дочку родила, красавица невероятная. Господи, – с воодушевлением говорил Золотарев.

- Друг, я искренне тебя поздравляю. Тебя и Еву. Счастлив за вас, и желаю вам терпения, а малышке – здоровья крепкого.

- Уж об этом я позабочусь, – подтвердил мужчина на том конце и, сменив тональность голоса, поинтересовался: – У вас как дела?

- А у нас не хуже вашего, но об этом мы поговорим при встрече, – улыбнулся я и быстро попрощался с другом, еще раз поздравив его с прекрасным пополнением в семье.

Отложив телефон, я решил заняться посудой, но, не успев помыть и пары тарелок, почувствовал нежные ручки на своем животе и легкое касание губ на спине. Обернувшись, увидел сонную любимую, которая искренне смотрела мне в глаза и сладко улыбалась.

- Все-таки разбудил тебя, – подтвердил я свои догадки.

- Это даже хорошо, без тебя как-то неуютно. Кто звонил? – тут же сменила тему моя любимая.

- Андрей. Ты стала тетей прекрасной малышки, – в этот момент я заметил, как засияли глаза Ласточки, и она сильнее прижалась ко мне, вымещая в этом объятии свое счастье за брата и Еву.

- Как назвали?

- Твой брат пока не сознался в этом.

Даша хмыкнула и, приподняв голову, потянулась к губам, я же, не медля, поцеловал ее, передавая через поцелуй всю свою любовь и нежность к этой девушке. Мои руки легли ей на попку, слегка сжимая и поглаживая сквозь плед, в который девушка была обернута, а она своими руками прошлась по моей груди, снова царапая и возбуждая, возвращая приутихшую страсть.

- Я люблю тебя, – услышал ее едва различимый шепот, оторвался от губ, чтобы посмотреть ей в глаза и понять, что не ослышался. Но, заметив в них полноту нежности и любви, снова припал к припухшим розовым губам. Схватил девушку под попку. Плед соскользнул на пол, оставаясь на прохладном кафеле кухни, сам же я понес драгоценную ношу в уже нашу спальню, чтобы продолжить эту прекрасную, во всех смыслах ночь, уже в более удобной обстановке.

ГЛАВА 25

Ваня.

Сейчас было именно то состояние, когда, кроме как петь, ничего не хочется. Петь от счастья, и просто любить, так, как я это делаю со своей Ласточкой. Боль и переживания прошли, уступив место спокойствию и непередаваемой эйфории, которая вселилась в меня с того момента, когда к Даше вернулась память. Невероятное облегчение появилось после того, как она призналась, что все вспомнила. Спокойно и немного – я бы даже сказал – непривычно от того, какой девушка стала. В ней больше не было строптивости и язвительности, наоборот, она казалась мудрой и уравновешенной, что неудивительно после случившегося.

И вот сегодня, собравшись в нашем загородном доме, который я купил несколько месяцев назад для своей семьи, по случаю дня рождения любимой, видел, как достойно и правильно она себя ведет. Да, она снова открыто смеется, и глаза ее сияют от счастья, но она больше не совершает детские поступки или какие-то мелкие гадости, чтобы мне насолить или просто подразнить. Даша выросла. Единственное, что меня ужасно злит, это какой путь ей пришлось пройти, чтобы осознать свое поведение. Иногда кажется, что лучше бы она оставалась строптивой, нежели перенесла круги ада в доме мерзавца Николаева.