Наталья Литтера: Батя, Батюшко и Бэмби

— Успокоительных не надо? — уже в дверях поинтересовалась соседка.

— Вам — можно.

— Я боюсь уколов, — запищала морская свинка, едва за соседкой закрылась дверь. — Может, без них? Обтиранием?

Можно еще почитать вслух псалмы. Некоторые утверждают, что помогает. Но ответить не успел — лязгнул дверной замок, и раздался жизнерадостный голос Никиты:

— Изольда Васильевна, вы злоупотребляете валерьянкой!

Вот только Никитоса нам тут не хватало… А он тут как тут, залетел, довольный жизнью, потный и пыльный. И остановился как вкопанный в середине комнаты.

— Мама… — улыбка сползла с его лица. — Ты обожглась?

— Где? — Оля села на кровати. — Денис, что у меня с лицом?!

Кто про что, а голый про баню…

— Водка, — это вернулась Изольда.

Никита перевел ошалевший взгляд на соседку.

— А что здесь происходит вообще?

Хороший вопрос. Отличный просто. Здесь, как обычно, сумасшедший дом.

— Мама приболела. Я сейчас ей буду ставить укол, — Денис забрал у соседки принесенное и кивнул ей.

Изольда Васильевна так же молча вывела оторопевшего Никиту из комнаты.

— На живот.

— А без укола никак? — всхлипнула Оля.

Взрослая женщина, мать. Как ты рожала с таким отношением к уколам, интересно?

— Я пошел мыть руки. Через минуту вернусь и рассчитываю увидеть голую попу.

Дисциплина у морских свинок хромает на все четыре лапы. Вместо ожидаемого вернувшийся Денис обнаружил Олю, с ужасом изучающую свое отражение в зеркальце пудреницы.

— Это… пройдет? — в голове ее звучала паника. — Не смотри на меня!

— Ну так покажи мне что-нибудь поинтереснее, — Денис начал постукивать по ампуле. — Это обязательно пройдет, если мы сделаем сейчас укол, а потом поставим капельницу.

— Только ты на меня не смотри! — со всхлипом переворачиваясь на живот.

Угу, даже глаза закрою. Так, вспомнить бы, как это делается. Лет пять уже самолично уколов не делал. Легонько похлопал.

— Не бойся. Я потом поцелую пострадавшее место.

— А вдруг тебе понравится делать мне уколы?

Отлично. Настроение, несмотря ни на что, боевое.

— А вдруг тебе тоже? — и под эти слова аккуратно ввел шприц.

— Мне — нет!!! — пискнула Оля и перестала дышать, пока Денис не вынул иглу. И, выполняя обещание, поцеловал в чувствительное место на пояснице.

Медсестра прибыла без задержек, еще врач приехал. С ней Денис о чем-то долго и приглушенно беседовал. Разобрать слова Оле не удалось. Во-первых, почему-то вдруг захотелось спать. Наверное, слишком много противоаллергических выпила. Во-вторых, все чесалось. А в-третьих, мысли были только о том, что она увидела в зеркале. А в зеркале, скажем прямо, на Олю смотрело существо из фантастических фильмов. И мысль, что Денис видел ее такой, не давала покоя. Оля не хотела, чтобы любимый мужчина, который, как она точно знала, ценит женскую красоту, лицезрел ее в подобном плачевном состоянии. Некрасивом. Жалком. И вообще… чтобы еще хоть раз она попробовала неопознанный продукт…

Капельницу Оле поставили, потом еще посовещались, а потом уехали. Денис, конечно, остался в комнате.

Оля его выгнала на кухню пообщаться с Никитой. Нечего на нее любоваться. Он, конечно, сначала ушел, но потом все равно приходил проверять, игнорируя все Олины протесты. Все же первое впечатление — самое верное. Не зря он ей в первую встречу не понравился. Упрямый!

И только ближе к ночи, уставшая бороться с упрямством Дениса, под действием лекарств и травяного чая, она дала себя внимательно рассмотреть.

— Отек начал спадать. Завтра утром ты снова превратишься из морской свинки в Бэмби, — вынес вердикт доктор Батюшко, а потом положил ее голову на свое плечо и аккуратно поцеловал в висок.

Оля вздохнула. А потом обняла. Любит. И такую любит. Она бы и прижалась крепче и зацеловала бы от такого открытия, но тело еще немного чесалось и побаливало.

Капельницу Оле ставили три дня. К концу третьего кожа пришла в нормальное состояние, но консилиум врачей, состоявший из Дениса, аллерголога и Никиты, оставили Олю дома еще на сутки для наблюдения с назначением последующего анализа крови. Оле оставалось только подчиниться.

Изольда принесла яблоки, намыла их и положила в вазу как «самый безопасный в наше время плод».

Никита сел за стол, взял одно яблоко и поинтересовался:

— Мам, а ты не помнишь точно, как подарок Будды называется? Нас в последней игре рефери засудил. Можно было бы ему подарить…