Альберто Альваерс - Тайна Дикой Розы

Кандида и Дульсина выбегают на лужайку. В окне появляется их мать, строгая, даже жесткая сеньора. Глядя на девочек, она тяжело вздыхает, как будто предвидит их очень непростые судьбы.

Но это произойдет только в будущем, а сейчас сестры весело носятся друг за другом по лужайке, а потом смотрят, как дон Себастьян ловко орудует секатором.

А вот другой дом. Он более мрачный, чем дом Линаресов. Его не оживляет даже портал в колониальном стиле, напротив, он придает всему зданию какую-то чрезмерную чопорность.

Здесь почти не слышно детского смеха, хотя тут тоже живет девушка - Паулетта Монтеро де ла Рива. Возможно, она не бегает и не смеется, потому что старше сестер Линарес. А может быть, дело не в этом - слишком уж строгие нравы царят в семье Монтеро. Паулетта иногда выходит в сад с книжкой. На улице же она никогда «вши является одна - повсюду ее сопровождает мать, важная донья Росаура, или няня Эдувигес.

В этом доме все как будто замерло. Проходят годы, а ничто не меняется — все так же дон Карлос, отец Паулетты, уезжает по утрам в контору, все так же одиноко сидит у окна его дочь. Иногда она что-то записывает в толстую тетрадь, наверно, ведет дневник. Интересно, что же пишет эта одинокая грустная девушка?

Записи из дневника Паулетты Монтеро де ла Рива:

«Сегодня опять дождь. Он льет уже две недели. В такие дни совсем не хочется выходить из дома. Я опять сижу у окна и думаю о своей маленькой Розите. Что с ней? Где она сейчас? Кажется, что прошла уже целая вечность с тех пор, как я видела ее крошечное личико в последний раз. Все время пытаюсь представить себе, какая она сейчас... Но не могу — становится невыносимо больно, что-то подкатывает к груди, какая-то тяжесть. Душат слезы».

«Опять думаю, какой бы она была сейчас, моя девочка, моя Розита. Что было бы с нами, со мной, с мамой, с папой, если бы удалось избежать этого кошмара? Боже мой, сколько мне пришлось испытать! Почему Господь избрал именно меня для таких страданий?»

Паулетта оторвала взгляд от своего дневника и снова посмотрела в окно. Она больше не могла писать, рука не повиновалась, в голове все путалось, из глаз хлынули слезы...

А за окном продолжался дождь. Казалось, что он лил всегда и будет лить еще целую вечность, и не только в Мехико, а по всей земле. И не видно ему конца, как не видно конца страданиям сеньориты Паулетты Монтеро де ла Рива, жестоко оскорбленной и униженной своими родителями.

Смеркалось. Неожиданно раздался раскат грома. Он был похож на выстрел. Паулетта вздрогнула и вспомнила тот страшный день, когда отдала дочь Томасе...

— Милая сеньорита, куда же я с младенцем в такой-то дождь? Ведь льет как из ведра! Как бы ребеночка не застудить...

— Беги, Томаса! Бери Розу и беги с ней! В твоих руках жизнь моей крошки Розиты, береги ее! Но никогда не показывайся с ней в этом страшном доме. Теперь я знаю - эти люди и впрямь способны на все. Даже на преступление!

Паулетта наскоро завернула младенца в одеяльце и передала в руки прачке, доброй и сердечной Томасе, которая обслуживала семейство Монтеро уже едва ли не десять лет.

— Но, сеньорита!

— Спрячь ее в своей корзине, — продолжала Паулетта, — и умоляю — быстрее! Они способны на все! Беги же, беги!

— Но как же... — нерешительно произнесла Томаса, укладывая крошечный комочек в ворох белья. Слезы лились по щекам доброй женщины. — Куда же я с ней? У меня ведь и не дом, а просто лачуга.

— Не важно! — воскликнула Паулетта.

— А как же вы сами без маленькой Розиты? Она ведь ваша дочка!

— Ради жизни моей Розиты беги, слышишь?! Они убили Педро Луиса и не остановятся, даже если перед ними окажется моя крошка. Спрячь ее, сбереги. Что будет потом — не знаю. Но Бог меня не оставит, он видит мои страдания...

— Бедная моя сеньорита... Да благословит вас Господь, да защитит Дева Гвадалупе! — Обливаясь слезами, Томаса тяжело опустилась на стул.

— Беги же, Томаса. Вот сюда, через эту дверь. Пройдешь садом, минуешь парк, а там тебя уже никто не настигнет.

— Клянусь вам, дорогая госпожа, я сберегу нашу дорогую девочку. Я сберегу ее, обещаю...

Паулетта спустилась вместе с Томасой по черной лестнице и выпустила ее в дождь. Прачка укрыла корзину с драгоценной ношей своим платком и быстро зашагала по садовой дорожке в сторону парка. Еще минута — и она исчезла из виду. Паулетта долго стояла и пристально смотрела вслед.

Она не чувствовала, что промокла до нитки. Слезы текли по ее красивому лицу, перемешиваясь с дождевыми каплями. Так не хотелось верить в то, что она больше никогда не увидит свою Розу! Вспыхнула молния, пронзительно ударил раскат грома, и Паулетту вдруг со всей очевидностью пронзила мысль, что теперь она обречена на долгие и долгие годы страданий, тоски и одиночества.