Мария Соареш: Земля любви, земля надежды. По праву любви.

От бессонных ночей и крамольных мыслей глаза Катэрины заблестели особым лихорадочным блеском, но Маурисиу во власти своих маниакальных идей вообще не замечал жены. Ему и дела не было до того, что она думает и чувствует. Он мучился вопросом, на который не находил ответа: одна или с Фариной уехала его мать?

— Мне кажется, что сегодня должна приехать моя матушка, — заявил он однажды утром, — съезжу-ка я на станцию, встречу её.

«И если она с Фариной, то несдобровать ему», — прибавил он про себя.

Как только дорога заклубилась пылью от автомобиля Маурисиу, Катэрина сообразила: сейчас или никогда! Дрожащими руками она собрала вещички малыша, попрощалась с Ритой, сказав, что навсегда уходит к родителям, и ушла.

— Я провожу тебя, — сказал ей Зекинью, и Катэрина потупилась, давая понять, что согласна.

— Надёжный защитник появился у Катэрины, — пробормотала старая Рита, глядя вслед молодым людям. — Да только не вижу я тут большого счастья. Этот парень пришёл сюда по следу смерти, и теперь смерть идёт за ним по пятам...

Винченцо, увидев дочь и внука, не знал, что и подумать.

— Больше я туда не вернусь, — заявила Катэрина. — С Маурисиу жить не буду!

— А я что тебе говорил? — вздохнул Винченцо. — Я с первого дня был против этой свадьбы, но разве дети слушаются родителей? А это кто ещё? — спросил он, взглянув на Зекинью.

Парень поклонился, здороваясь, и назвал своё имя.

— Вообще-то я пастух, бычками занимаюсь, всё про них знаю, — прибавил он. — А Дочку вашу просто проводил, вещи помог донести.

— Ну, спасибо тебе, — буркнул Винченцо, предвидя новые неприятности. — А теперь ступай, у нас тут пойдут семейные разговоры.

Зекинью покорно попрощался и направился к двери. Он сам себе удивлялся. Крепко забрала его итальяночка! Ради неё он и не такое готов был перенести и перетерпеть.

Винченцо и Констанция сидели за столом и обсуждали, что им делать с Катэриной и как говорить с Маурисиу, когда к дому подошёл счастливый Фарина.

— Вот у кого дела пошли на лад, — сказал Винченцо, едва взглянув на приятеля. — Всё на лице написано!

— Так оно и есть, — кивнул Фарина. — Это было фантастическое путешествие, только Франсиска просила не провожать её домой из-за сложностей с Маурисиу. Я не стал огорчать её, при случае сам с ним разберусь.

— И у нас сложности с Маурисиу, — вздохнул Винченцо. — Катэрина наотрез отказалась с ним жить. Перебралась к нам с внуком.

— Значит, придётся разбираться с молодым человеком, — подвёл итог Фарина, — а пока давайте выпьем за моё счастье и здоровье! Принеси-ка вино из машины, дружище! Я купил самого отменного!

Винченцо отправился за вином и, пока ходил, решил, что и, в самом деле, лучше отпраздновать новую жизнь, чем горевать о старой.

Маурисиу пропустил один поезд, второй, а из третьего вышла Франсиска. Она была одна, и Маурисиу на секунду почувствовал себя счастливым. Кошмар, в котором он жил уже не один день, рассеялся. Его матушка ездила в Сан-Паулу по делам, и ему не нужно было никого убивать...

Отлегло от сердца и у Франсиски. Как она была права, когда запретила Фарине провожать её и заставила выйти на предыдущей станции. Так что, встреча матери и сына получилась, вопреки ожиданию, радостной, потому что у каждого из них была причина для хорошего настроения.

Как только они сели в автомобиль, Маурисиу спросил:

— Много продала кофе?

И приготовился услышать отчёт об одержанных над торговцами победах.

— Нет, ничего не продала, — ответила рассеянно Франсиска, явно думая о другом.

Подозрения вновь пробудились в Маурисиу. Цены на кофе стали расти, и не в обычае его матери было пренебрегать налаживанием каналов, по которым можно сбыть залежавшийся в амбарах товар.

— Почему? — уже совсем другим тоном спросил он.

Франсиска очнулась.

— Почему? — переспросила она. — Да потому, что торговцы хотят скупить всё за бесценок и продавать втридорога. Они думают, что мы торопимся продать его по любой цене, лишь бы кофе не пропал. Но у нас прекрасный кофе, он ещё может полежать.

Объяснение выглядело правдоподобно, и Маурисиу снова успокоился.

Он подвёз мать к самому дому, высадил её, поставил автомобиль в гараж и отправился к себе, собираясь немного поспать. Лихорадка волнения, трепавшая его последние несколько дней, оставила Маурисиу, но теперь он чувствовал себя обессиленным и разбитым. Обнаружив, что Катэрины нет дома, он осведомился о ней у старой Риты, которая сидела в тенёчке.