Лайза Джуэлл - Я наблюдаю за тобой [litres]

– Понятно, – заметил Джек, рассеянно листая газету. – Не переживай, рано или поздно обязательно подвернется что-нибудь подходящее.

– А то как же, – неискренне отозвалась Джоуи, а потом добавила: – Джек, ничего, что мы с Альфи живем с вами? Мы действительно вас не напрягаем?

Джек шутливо закатил глаза.

– Ну сколько еще мне повторять? Я рад и тебе, и Альфи. Никаких проблем.

– А Ребекка? Как считаешь, она не жалеет, что пригласила нас?

– Не жалеет, и я не жалею. Все в порядке.

– Точно?

– Да, Джоуи, точно.

Через три дня Джоуи нашла работу. Полный отстой, но уж что подвернулось: организатор праздников в задрипанном детском клубе «Чики-дрики». Униформа – кислотно-желтая рубашка поло и красные треники. Оплата приемлемая, рабочий график сносный. Начальница – мужеподобная бритоголовая лесбиянка по имени Дон; Джоуи сразу ей приглянулась. Конечно, могло быть и хуже. Ненамного.

Все сотрудники «Чики-дрики» проводят первую неделю в зале. «Чтобы работать в офисе, нужно пройти боевое крещение – отдраить туалеты после дня рождения с участием тридцативосьмилетних пацанов», – с мрачной усмешкой поведала Дон.

– Вряд ли это менее приятно, чем отмывать бар от рвоты, колы и «Ягербомба» [1] «Ягербомб» – коктейль, популярный на вечеринках, состоит из одной порции (40 мг) ликера «Ягермайстер» и половины банки (120 мл) энергетического напитка «Ред Булл». Рюмку с ликером ставят внутрь стакана с «Ред Булл», а затем пьют содержимое стакана и рюмки одновременно, благодаря чему напитки смешиваются. после четырнадцатичасового мальчишника, – сказала Джоуи.

– Пожалуй, – согласилась Дон. – Сможешь приступить завтра?

На обратном пути Джоуи зашла в уютный бар отеля «Мелвилл» и заказала двойной джин с тоником. Вообще-то, для джина с тоником было рановато: мужчина за соседним столиком еще завтракал. Надо же как-то отпраздновать, подумала Джоуи. Хотя какой там праздник: на самом деле ей срочно требовалось приглушить ужас и отвращение к себе.

«Чики-дрики».

Бетонная коробка без окон, внутри шум и вонь. Не клуб, а сущий ад: разлитые напитки, детские истерики, минимум раз в день кто-нибудь обязательно нагадит в бассейн с шариками. Джоуи передернуло; она как следует глотнула джина. Завтракающий мужчина с любопытством посмотрел на нее. Джоуи ответила надменным взглядом.

Отсюда хорошо видны разноцветные дома: кобальтово-синий – Джека и Ребекки, канареечно-желтый – Тома Фицуильяма. Там, наверху, – другой мир. Заповедник. А вот Джоуи, организатор праздников в детском клубе. И как меня сюда занесло?

Джоуи взглянула на свои обкусанные ногти, стоптанные кеды, поношенные брюки, устыдилась старых трусов и ветхого бюстгальтера. Кстати, давно не мешает подстричься. Четверг, рабочий день, она сидит в отеле и пьет джин. А всего несколько месяцев назад, загорелая и подтянутая, с букетом невесты, шла под руку с Альфи. Ноги утопали в шелковистом песке, с безмятежно-голубого неба сияло яркое солнце. Молодая, красивая, влюбленная… В раю. «Ты просто прелесть, – сказала ей начальница, смахивая слезинку. – Такая молоденькая, такая хорошенькая».

Джоуи нашла в телефоне свадебные фотографии и на несколько минут погрузилась в воспоминания о самом счастливом дне в своей жизни. Ее отвлек звук открывающейся двери.

Это он.

Том Фицуильям.

Директор школы.

Он повесил пиджак на спинку стула, поставил на сиденье кожаную сумку и неторопливой походкой, свидетельствующей то ли о робости, то ли, наоборот, о непрошибаемой самоуверенности, направился к бару. Очевидно, бармен хорошо его знал; он сделал ему газировку с лаймом и обещал подать еду, когда будет готово.

Джоуи исподтишка наблюдала, как Том возвращается к своему столу. На нем была голубая рубашка в мелкую клетку, нижние пуговицы слегка вминались в мягкую ткань, и Джоуи с неожиданным удовольствием отметила неидеальные контуры его фигуры: этот мужчина способен получать наслаждение от вкусной еды и не испытывает угрызений совести по поводу лишней бутылки хорошего вина. Ей вдруг захотелось просунуть пальцы между пуговицами, раздвинуть туго натянутую ткань и коснуться мягкого тела.

Неожиданная мысль ошеломила. Джоуи уставилась на пустой стакан, отлично понимая, что пора уходить, однако не смогла даже шевельнуться, пригвожденная к месту внезапным, неподобающим, неприличным вожделением. Она чуть повернулась, чтобы лучше видеть Тома: ноги, лодыжки, слегка сползший серый носок, черный ботинок, полоска бледной кожи между носком и поддернутой штаниной.