Слава Доронина - Метка Зверя (СИ)

— Ты вроде не пьёшь, а щеки красные как у матрешки, — заметил Лёша мое волнение, коснулся лица и провел пальцами по скулам.

Смотрел на меня все тем же влюбленным и хищным взглядом, от которого меня в жар бросало, и сердце замирало.

Видеоняня подала звук и включилась картинка, я перевела на экран взгляд.

— Пойду, гляну как Миша, — изображение показывало, как он ворочался в кроватке и тер ручками лицо.

Лёша проводил меня долгим взглядом, я буквально ощущала его на своих лопатках. Даже оглянулась, чтобы в том удостовериться. Поднялась наверх и заглянула в комнату сына. Но тот, перевернувшись на бочок, уже снова заснул. Накрыла его одеяльцем и повернулась, чтобы вернуться к гостям. Но не успела сделать и пары шагов, как дверь тихо приоткрылась, и на пороге появился Алекс.

— Он спит, — улыбнулась, оглядываясь в сторону кроватки.

— Я знаю, наблюдал за вами через видеоняню, — приблизился ко мне и взял моё лицо в свои горячие ладони.

Последние дни мы мало виделись. Он часто пропадал на работе, я занималась ребёнком, полноценно проводить время друг с другом получалось лишь несколько дней в неделю, чаще это бывали выходные.

— Я так соскучился… — он коснулся губами моего рта, а сердце учащено забилось, и груди эти, будь они неладны, реагировали и выдавали меня своими подтеками.

Пришлось Леше недавно ограничить эту область для ласк, а грудь скрывать под бюстгальтером со специальными непромокаемыми вкладышами, потому что заниматься любовью в молочных реках так себе перспектива.

Он опустил руки мне на талию и легонько прижал к себе, вдавливая в свою эрекцию. И я подалась ему навстречу, обвивая руками за шею и углубляя поцелуй. Боже… Мне казалось, что с рождением ребёнка моя страсть немного померкнет, а на деле ничего не изменилось. Меня все так же к нему влекло. Я с ума сходила от его проникновенного взглядом и всей его силы.

— Я уже жалею, что мы решили собрать всех гостей у нас в доме… — прошептал он мне в рот, прерывая поцелуй. — Давай скажем им, что не высыпаемся, маленький ребенок, куча работы и… притворимся, будто ушли спать…

— Они всего лишь на несколько часов, а Миша ещё поспит какое-то время…

Лёша рывком вжал меня в себя, и я застонала, почувствовав, как он желал остаться со мной наедине. Его эрекция вжималась мне в бедро, мышцы внизу живота стянуло в тугой узел, груди текли молоком от возбуждения, а сама я из последних сил сдерживалась, чтобы не потерять эту связующую нить с действительностью и не заняться спонтанным сексом, пока гости ждали нас внизу. В такие пиковые моменты мне казалось, если я не почувствую его внутри, то растаю как восковая свеча, а потом застыну бесформенной массой, не получив желаемого.

— Скажи мне… — тихо прошептал он мне в ухо и провел языком влажную дорожку вниз, сжал руками мою грудь, а я закусила губу, чтобы не застонать в голос.

— Алешенька… — широко распахнула глаза, смотря в его лицо, встречаясь с темным взглядом, от которого кружилась голова. — Я тебя люблю… — и прижалась к его мягким и пухлым губам.

— Не так… — он расстроенно выдохнул мне в рот. — Или почти так… Но не то…

Он был крайне напряжен, держал меня в своих сильных руках так сильно, что я не в состоянии была пошевелиться.

— Во время оргазма эти слова у тебя получается произносить особенно чувственно… — и снова накрыл губами мой рот. — Будем считать это небольшой репетицией.

— Я беременна, — он замер, и наступила полная тишина.

Мне показалось, что я даже услышала биение его сердца, или так шумно билось мое? Не знаю, почему эти слова вырвались именно сейчас, ведь я хотела сказать их несколько позже, когда все разойдутся, а мы останемся одни и…

— Ты шутишь? — он шумно сглотнул, и я ощутила его руки на своем животе. Как и тогда, год назад. Казалось, что через меня проходил ток. И взгляд этот любящий, аж в сердце щемило от него. — Катя… Ты уверена?

— Была у врача недавно.

— Ты ведь только недавно Мишу родила… Так, погоди… У него появится брат?

— Или сестра…

— Катя… — он сжал меня в своих объятиях, крепко обнял, и мы так стояли какое-то время. — Твой подарок точно переплюнул по значимости мой.

— Ты, Миша и этот малыш внутри меня — мои самые главные и важные подарки. На всю жизнь. А все остальное второстепенно и совсем не так важно.

Я смотрела в любимое лицо, видела, как сверкают его тёмные глаза, и не верила своему счастью. Разве возможно любить так сильно, глубоко и, кажется, что у этого чувства нет ни конца ни края? Маленький мальчик, оставшийся много лет назад один на один со своей болью и переживаниями, значил для меня так много, что… это все невозможно было выразить никакими словами. И в тот день, в ресторане, встретив его впервые, такого холодного, циничного и неприступного, я ведь поверила ему, что за этим всем, за маской самодостаточного наглеца не скрывалось ровным счётом ничего, лишь безграничная пустота и пресыщение роскошной жизнью.