– В этот раз никакой любви. А это дает мне определенное ощущение эмоциональной защищенности.
Ее слова в мгновение ока воздвигли стену между ними.
Но у него не было времени подумать над этим. К ним подошли Порша и Истон.
– Шоу начинается! – В словах Истона прозвучала легкая ирония.
Порша рассмеялась, поправляя бретельку своего платья.
– Он просто пытается сказать, что пришло время проводить вас, голубки.
Она жестом указала в сторону толпы, которая уже расступилась, освободив им путь к открытому пляжному автомобилю с водителем, ожидавшим их, чтобы отвезти в прибрежный домик в Ки-Ларго, где им предстояло провести первую ночь в качестве мужа и жены и лишь потом отправиться на Сицилию на медовый месяц.
Морин повернулась к Ксандеру. К своему мужу.
Как странно и непривычно звучало это слово. Этот день и без того был трудным для нее, а тут еще Андреа затеяла разговор о Денни.
Морин снова вспомнила о предложении работы, о котором она так и не сказала Ксандеру. Но ведь она не примет его. И все-таки следовало сообщить ему о нем.
Но тут ее размышления были прерваны, потому что Ксандер сбил ее с ног. В буквальном смысле. Сбил с ног и подхватил на руки.
* * *
Ксандер нес ее на руках к двери домика, а на них серебристым потоком лился с небес лунный свет, шумел океан, пели ночные птицы.
Пройдя через небольшую веранду, он внес свою жену в дом, опустил на пол и страстно приник к ее губам.
Он положил руку ей на бедро, и по ее телу побежали мурашки. Морин коснулась его щеки, и он, повернув голову, поцеловал ее ладошку, а ее пальцы, словно изучая, уже скользили по его лицу. Он кивнул в сторону стола в центре гостиной.
Она проследила за его взглядом и увидела корзины, заполненные подарками. Там была целая коллекция массажных масел с ароматами жасмина и ванили, лосьонов и презервативов всех цветов радуги. Судя по карточке, это был подарок Истона.
Рядом стояло ведерко со льдом и шампанским. Другая корзина была доверху наполнена шоколадом и вялеными фруктами.
Все остальное пространство на столе было уставлено блюдами, полными сыра экзотических сортов, винограда, клубники в шоколаде и крекеров.
Ксандер взял ягоду клубники и поднес Морин. Не сводя с него взгляда, она приняла сочную ягоду, с удовольствием ощущая контраст вкусов – горького шоколада и ароматной сладкой клубники. Он провел большим пальцем по ее верхней губе, а затем достал из корзины одно из масел и презерватив.
– Приступим? – спросил он негромко, слегка охрипшим голосом.
Она кивнула и последовала за ним в спальню.
По всей постели и вокруг были рассыпаны лепестки роз. Он поцеловал Морин руку, коснулся губами плеча и ключицы, пробудив во всем ее теле приятную дрожь предвкушения. Помог ей снять платье.
– Позволь мне баловать тебя. Потакать во всем. Купать в ласке и нежности. – Жестом он указал на постель.
– Ты очень добр, – пробормотала она, устраиваясь на шелковых простынях.
Он растер масло между ладоней и положил их ей на плечи.
– Расслабься, Морин. – Он разминал ее плечи, каждым движением снимая напряжение. – Все будет хорошо.
Он стал покрывать поцелуями ее шею, спину, бедра. Она обернулась к нему и, опираясь на локти, попыталась подняться, чтобы поцеловать его. Но Ксандер не дал ей подняться, уложив спиной на постель. Он дарил ей чудесные ласки: нежно гладил, сжимал груди, покрывал поцелуями все ее тело, шептал ласковые слова.
Не выдержав соблазна, она рукой сжала его член, бережно двигалась вдоль него, а ее большой палец кружил по чувствительной головке, пока из его груди не вырвался стон наслаждения.
Его вожделение росло с каждым ее движением. Их привычное пламя страсти, любовная лихорадка этой ночью сменились спокойным, ровным горением.
Он продолжал неустанно целовать Морин. Ее руки скользили вниз по его спине. Она едва касалась ногтями его кожи, лишь для того, чтобы передать ему свое желание.
Ксандер глубоко вошел в нее и, не отпуская ее взгляда, стал медленно двигаться, а она подавалась бедрами ему навстречу. Ее ступни скользили по его икрам, бедрам, все выше, пока она не обхватила ногами его талию.
Он почувствовал, что близится разрядка исступленного вожделения, и вдруг понял: сколько бы ни повторялась их близость, он никогда не пресытится этой женщиной.
Ее горячая, тесная плоть сжимала его, заставляя терять рассудок, пульс стучал в висках, сердце готово было вырваться из груди. Все его тело била дрожь от жажды бесконечного обладания Морин. Ее имя звучало в голове снова и снова.
Читать дальше