Кристина Лорен: Свидания плюс ненависть равно любовь (ЛП)

К счастью, об этом ей больше волноваться не придется, потому что я ее прикончу.

— Ну что ж, хуже этому дню стать просто нереально, — глянув на телефон, я бросаю его в сумку. — Напомни мне, почему я вообще тебя люблю.

— Ты меня любишь, потому что я выслушиваю твою бесконечную болтовню о кино, а моя пассивность отлично сочетается с твоей потребностью быть всегда главной.

Хотела бы я возразить, но не могу. Она права по обоим пунктам. Я выросла помешанной на кино; это у меня в крови. Мой отец был осветителем на киностудии Warner Bros., а мама делала прически и макияж практически для каждой студии в округе. К моменту, когда мне исполнилось восемь, я уговорила родителей разрешить мне после школы кататься на велосипеде до видеопроката — да-да, я старуха — и однажды договорилась с угрюмым менеджером Ларри, что буду там работать, а в качестве платы брать кассеты напрокат. Когда я перешла в одиннадцатый класс, он наконец согласился мне платить.

Я путешествовала по миру, но Лос-Анджелес всегда был — и будет — моим домом. И причина не в том, что тут живут мои родные; а потому что мое сердце подчинено хаотичному ритму и негласным правилам Голливуда. Вот почему я стала агентом по поиску талантов. Мне никогда не хотелось быть по ту сторону кадра. Я всегда мечтала быть частью команды, которая делает кино.

И да, мне просто необходимо быть главной. Тут она тоже попала в самое яблочко.

— Ладно, — отвечаю я. — Но в следующий раз, когда клиент организует мне ужасное свидание вслепую, от которого я не смогу отказаться, ты нацепишь лицо Иви и отправишься туда вместо меня.

— Договорились, — она оглядывает меня с вымученной улыбкой. — Не хочу подливать масло в огонь, но твой костюм в машине, или ты решила пойти в образе злючной, пусть и гламурной банкирши?

Я открыла было рот, чтобы в подробностях рассказать, что именно она может сделать с моим костюмом, как сквозь приоткрытую дверь замечаю чье-то движение.

— Амелия! — зову я, и та просовывает голову внутрь. — Какие планы на сегодняшний вечер? Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что никаких, моя самая любимая на свете мисс Амелия Бейкер!

— Еду забирать Джея из лагеря, — отвечает она, — а остаток вечера проведу в пижаме, поедая равиоли прямо из банки.

Моя голова со стуком опускается на стол.

Я работаю в отделе Features [специализируется на художественном кино — прим. перев.], представляющем актеров и актрис; а Амелия правая рука руководителя HR отдела. Начав свою взрослую жизнь раньше всех нас, Амелия была гордой мамой самого умного и самого красивого двенадцатилетнего мальчика на свете.

Чувствую, что я уже на грани отчаяния.

— А нанять кого-нибудь в помощь?

Войдя в кабинет, Амелия садится на подлокотник стула, на котором сидит Дэрил. У нее очень коротко постриженные волосы. Как бы мне ни хотелось сделать такую же стрижку себе, я знаю, что этого никогда не случится — а у нее она подчеркивает широкую улыбку, изумительной красоты темную кожу и шикарные скулы.

— В пятницу вечером? — смешливым тоном уточняет Амелия. — Вряд ли. А что?

— Ну, например, то, что Дэрил — моя худшая подруга, а ты лучшая. Как тебе такой вариант?

Ее смех говорит мне, что пора сдаться, и я издаю стон.

— У тебя большие планы? — интересуется она, а потом с нескрываемым сарказмом добавляет: — Не сказать, что я ожидаю от тебя свиданий, но, знаешь ли, надежда еще не умерла.

Сев ровнее, я преувеличенно драматичным жестом показываю на Дэрил.

— Я должна была пойти на вечеринку с этой вот.

— Это правда, — виновато говорит Дэрил. — Но я забыла, что пообещала дяде Элиасу с клиентами.

Надев маску суровой мамочки, Амелия показывает на ее лицо.

— Ты ничего не станешь делать со своим лицом.

Дэрил лишь отмахивается. Мы редко когда комментировали ее действия — она уже взрослая, и как бы мы ни считали ее красивой без вмешательств, Дэрил делала это, потому что сама хотела. Ну, и вообще — это не наше дело. Хотя даже я готова была признать, что в последнее время она… немного заигралась.

— Просто немного пудры, — возмущенно всплеснув руками, отвечает Дэрил, а потом поворачивается ко мне. — Кстати, мне уже пора.

— Думаю, и мне пора. Нет смысла оттягивать неизбежное, — убрав несколько документов в рабочую сумку, я вспоминаю, что до их прихода читала. — Эй, буквально на пять секунд. Кто-нибудь видел статью про Брэда в Variety? — понизив голос, я смотрю по сторонам. — Погодите, он еще здесь?

Амелия выглядывает в коридор в сторону кабинета Брэда Кингмана — вице-президента «Прайс&Дики», главы Features и исключительнейшего мудака — и возвращается, мотая головой.