Елена Веснина - Триумф

Юлька присвистнула:

— Видимо, удар по голове был очень сильный. Или вы ей капельницу пережали?

— Юлия, твои шутки переходят все границы, — брезгливо поморщилась Амалия.

— А по-другому вы бы не смогли от нее добиться пересмотра решения.

— Слава богу, что ты у нас только секретарша и я могу себе позволить пропустить мимо ушей твое непрекращающееся хамство. Татьяна, несите мне все документы на подпись. — И Амалия гордо прошествовала в свой кабинет.

Борюсик не уходил из больницы ни на минуту. Он долго сидел в коридоре, пока, наконец, решился заглянуть в Риткину палату.

— Маргариточка! — с обожанием выдохнул он, глядя на Ритку.

— Борюсик!

Борис наклонился и поцеловал Ритку.

Та улыбнулась:

— Какой ты хороший.

— Маргариточка!

— У меня уже все были. Ты пришел последним.

— Я здесь всю ночь провел, — объяснил Борюсик. — Просто не хотелось сталкиваться с твоим женихом.

— Каким женихом?

— Обыкновенным, которого ты приводила ко мне в клинику.

— А-а-а, кажется, вспомнила, — сообразила Ритка. — Это было после того, как у тебя ночевала баба со скрипучим противным голосом?

Которая ответила мне по телефону, что ты в ванной?

Борюсик растерялся:

— У Ольги Алексеевны приятный голос.

— У моего жениха тоже. И сам он ничего, — подхватила Ритка.

— Маргариточка, как ты себя чувствуешь? — быстро спросил Борюсик.

— А ты что, вывесишь в офисе бюллетень с моим здоровьем?

Борюсик счастливо зажмурился:

— Как я соскучился по твоим шуточкам.

— Борис Михайлович, скажи честно, это ты меня подкараулил в темном подъезде и врезал по голове? У тебя не вышло в первый раз избавиться от меня, так ты пришел меня добить?

Борюсик с умилением слушал Риткину болтовню:

— Я бы мог тебя убить, Маргариточка, в единственном случае. Если бы ты мне изменила. А ты мне изменила? Скажи честно, этот молодой красавец, которого ты мне предъявила, это же не твой жених?

— Какой? Я вообще не вижу вокруг ни одного молодого красавца, кроме тебя, Борюсик.

— Я бы стал на одно колено, как полагается настоящему жениху, но, боюсь, ты меня не разглядишь с кровати и мой романтический порыв пропадет зря. Вот, возьми. — Борюсик протянул Рите футляр с обручальным кольцом. — Я прошу тебя, Маргариточка, выжить и стать моей женой.

Ритка прижала к себе коробочку с кольцом и заплакала. Потом прошептала сквозь слезы:

— Я не могу!

— Маргариточка, не плачь. Я понимаю, тебе сейчас больно.

— Борюсик… Борюсик… Ты просто многого обо мне не знаешь.

— У нас еще будет лет двадцать, нет, пятьдесят, чтобы все друг о друге узнать. Ты только не волнуйся.

— Тебе нельзя быть рядом со мной. Это опасно, — шептала Ритка. — Меня убивали уже два раза. И оба раза промахнулись. В третий раз убийца нажмет курок вовремя.

— Тьфу-тьфу. Гони мрачные мысли, — попросил Борюсик. — Я буду рядом и прикрою. Посмотри — в такую мишень, как я, попасть намного легче, чем в тебя.

В этот момент звякнул Риткин мобильник. Ей пришло сообщение.

«Ты все-таки меня не послушалась. Крокодил».

Она отшвырнула мобильник.

— Маргариточка, кто такой Крокодил? — спросил Борюсик. — Ты можешь мне все рассказать.

— Нет, Борюсик, поверь, не могу.

— Неужели тебе есть, что скрывать?

— Как бы я хотела, чтобы не было! — всхлипнула Ритка.

— Такая светлая, добрая девочка хранит большие и страшные тайны. А может, они не такие страшные? Риточка, расскажи мне все. Я тебе помогу.

— Нет, Борюсик, не проси. Повторяю, со мной рядом находиться опасно. А вдруг меня захотят рвануть? И ты взлетишь вместе со мной.

Борюсик поднял указательный палец:

— Ключевое слово тут — вместе с тобой.

— Вынужден попросить вас выйти, коллега. Мы должны везти больную на обследование. Но вы можете обождать в коридоре, заодно и результаты узнаете, — сказал вошедший врач.

Борюсик повиновался.

Юрий Владимирович так увлекся работой, что не заметил, как вошла Ольга Алексеевна.

— Юрий Владимирович, извините, я без стука, но у вас дверь открыта, — объяснила она.

— Она у нас всегда открыта, — машинально ответил Юрий Владимирович. — Не люблю бегать туда-сюда, когда работаю. Кому надо — сам войдет. — Он оторвался от рукописи и ахнул: — Господи, Ольга Алексеевна, это вы?

— Юрий Владимирович, я пришла поговорить с вами о Борисе, — сказала Ольга Алексеевна. — Понимаете, Юрий Владимирович… Вы, как никто другой, должны меня понять. Телевидение, известность — это все такая мелочь! А на самом деле я очень одинокий человек. Я так больше не могу, поэтому и пришла к вам.