Кайли Скотт - Бас

— Привет, Киллер.

— Отдай его мне, — сказала Энн. — Не все хотят французский поцелуй с собакой, Мал.

Блондин, покрытый татуировками, усмехнулся, передавая мехового малыша.

— Но он отлично целуется. Я лично его обучил.

— К сожалению, это правда.

Энн разместила щенка под мышкой, почёсывая его по голове.

— Как ты? Ты говорила на днях по телефону, что была больна.

— Уже лучше, — солгала я. Или частично солгала. Всё-таки я, определенно, не была больна.

— Ты ходила к врачу?

— Нет нужды.

— Почему бы мне не записать тебя на приём завтра, на всякий случай?

— Не обязательно.

— Но…

— Энн успокойся. Говорю тебе, я не больна. — Я одарила её своей самой лучшей улыбкой.

— Уверяю, я в порядке.

— Лады.

Она поставила щенка на пол и вытащила стул в середине стола.

— Я заняла тебе местечко возле себя.

— Спасибо.

И таким образом (стараясь не блевануть, пока вытирала слюни со своего лица) я опять его увидела. Бен сидел напротив, уставившись прямо на меня. Эти тёмные глаза… Я тотчас опустила взгляд. Он мне безразличен. Так и было. Я просто не была готова к этому. Когда он, я, эта комната, Вегас и последствия, которые растут в моем животе оказались перед моим носом.

Я не могу этого сделать, не сейчас.

— Привет, Лиз, — сказал он обыденно глубоким спокойным голосом.

— Привет.

Ага. История с девушкой подкосила меня, но сейчас все вернулось. Мне только нужно ограничить любые бесполезные оставшиеся эмоции, навсегда убрать их куда подальше.

Я сделала шаг вперёд, набравшись смелости только чтобы увидеть, как он тепло смотрит на меня. Он выпил немного пива, а затем опустил бутылку вниз, проводя большим пальцем по губам вытирая оставшиеся капли. В Вегасе он был на вкус как пиво, вожделение и потребность. Самая головокружительная смесь. У него красивые губы, идеальной формы, обрамленные короткой щетиной. Его волосы отрасли по бокам и с длинной крутой челкой набок в хипстерском стиле, он, если честно, выглядел немного лохматым, диким.

И большим, хотя он всегда выглядел большим.

Пирсинг в носу, зеленая клетчатая рубашка, верхняя пуговица которой расстёгнута и открывает вид на его мощную шею и верх тату чёрной розы. Голубые джинсы и чёрные ботинки. Если не считать свадьбы в Вегасе, и потом позже вечером в моей комнате, я никогда не видела его без джинсов. Уверяю, нет ничего плохого в обнажённом мужчине. Всё было так, как и должно было быть, и всё такое. На самом деле, он выглядел как сбывшаяся мечта.

Моя мечта.

Я с трудом сглотнула, игнорируя свои затвердевшие соски, пока решительно запихивала воспоминания куда подальше, где им самое место. Быть похороненными среди текстов песен Ханны Монтаны, историй героев «Дневников Вампира» и другой бесполезной и потенциально опасной информации собранной за все годы. Всё это уже не важно.

Всё в комнате стихло. Как странно.

Бен одёрнул воротник своей рубашки, ёрзая на месте.

Почему, чёрт побери, он уставился на меня? Может, потому что я всё ещё смотрю на него. Дерьмо. Мои колени подогнулись, и я рухнула на стул с неимоверно изящным стуком. Я опустила глаза вниз, потому что так было безопасно. Так долго, как я не буду смотреть на него и его девушку, я буду в порядке, и всё будет превосходно. Ужин не будет длиться больше трёх часов, максимум четырёх. Не стоит беспокоиться.

Я приподняла руку в приветствии.

— Всем привет.

Разнообразные варианты на тему «привет» разнеслись по комнате.

— Как поживаешь, Лиз? — спросила Эв с противоположного конца стола. Она сидела возле своего мужа, Дэвида Ферриса, ведущего гитариста и автора песен «Стейдж Дайв».

— Отлично.

Отстойно.

— А как ты?

— Хорошо.

Я глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Отлично.

— Была занята учёбой?

Она вытащила резинку для волос и туго скрутила блондинистые волосы в конский хвостик. Господи, благослови девушку. По крайней мере, не только я вела себя как обычно.

— Мы не виделись с Рождества.

— Ага, была занята. — По большей части меня рвало, и я спала. Беременность. — Занятия и всё такое, ну знаешь.

Как правило, у меня есть интересная история для рассказа из моих психологических исследований. Сегодня ничего.

— Отлично.

Её муж обнял её за плечи, и она повернулась к нему с улыбкой, глаза полные любви, и наша беседа была забыта.

Это было мне на руку.

Я провела туда-сюда носками своих ботинок по полу, смотря по сторонам и куда угодно, но только не перед собой. Я игралась с кромкой своей туники, накручивая выбившуюся нить вокруг пальца, пока он не стал фиолетовым. Тогда я отпустила её. Возможно, это могло как-то плохо повлиять на фасолинку. С завтрашнего дня мне нужно начать изучать детский вопрос. Собрать факты, потому что избавление от фасолинки… это просто не для меня.