Юлия Резник - Буду тебе женой

Логан оторвался от своего занятия. С удивлением покосился на девушку:

— С тобой все хорошо? Ты какая-то бледная.

— Все нормально. Просто не выспалась, — пробурчала Карина в ответ.

Угу… Он тоже почти не спал… Потому что она перед глазами стояла. И манила… так сильно его манила. Взглядом цвета топленого шоколада, сочным чувственным ртом, совершенным телом, которое он сразу не рассмотрел за теми бесформенными тряпками, которые Карина носила. И чем-то еще. Тем, что на дне её глаз плескалось. Такой знакомый ему надрыв… Логан оказался абсолютно к этому не готов. Дьявол! Она ведь совершенно ему не подходила. Не вписывалась в его жизнь. Он вообще не мог объяснить, откуда взялось это сумасшествие. И почему рядом с ней он забывал обо всех данных себе обещаниях.

Не трогать. Не приближаться… Она — яд. Он был в этом уверен. Яд, который просачивался в его кровь, лишая всякого здравомыслия. Тормози, тормози, приятель… Но каким-то непостижимым образом, чем бы он ни занимался, его взгляд возвращался к ней. Логан не мог думать ни о работе, ни о сделке, ни об отце. Только о своем желании быть с ней. Трахать ее, вколачивая в постель. И еще о чем-то странном, не связанном с сексом. О чем-то, чего он боялся, пожалуй, больше всего.

Методично отгораживаясь от происходящего, Логан открыл почту, набросал и отправил несколько писем, которые не могли больше ждать. Мозес увиливал. Логан чувствовал, что старик вот-вот сорвется с крючка. А значит, пришло время действовать, приводя в жизнь запасной план.

Логан выбрался из-за стола. Да, так он и поступит. И если для этого им придется прервать свое путешествие — значит, так тому и быть. Все к лучшему! Уже через несколько часов они вернутся в Майами, и больше он ее не увидит. Сосредоточится на работе, как и планировал…

Мужчина пошел распорядиться насчет возвращения, но уже на полдороге понял, что вряд ли у них получится вернуться сегодня. Море все сильней волновалось. Небо почернело, и приближался шторм. Высокие волны набегали на мостик, слизывали забытые кем-то пластмассовые игрушки. А потом, разбиваясь о сваи, разлетались во все стороны хрустальными брызгами и окатывали его соленой водой.

Как Логан и думал, погодные сводки не сулили им в этот день ничего хорошего. Он лишь зря потратил время — и свое, и капитана. Да еще и промок до нитки. Волны, которые час назад лишь едва достигали деревянного настила, теперь обрушивались на него всей своей беспощадной стихией.

Он потом, как ни старался, не мог вспомнить, что же привлекло его внимание в тот момент. Как вообще разглядел Карину и Тима, барахтающихся в водной пучине. Как, скованный цепями смертельного ужаса, смог пошевелиться и броситься им на помощь. Он даже что-то кричал, хрипел, срывая голос, но беспощадный рев волн относил его крики в сторону. Он видел, как, из последних сил удерживаясь на плаву, Карина тащила его сына к мостику, как отчаянно она цеплялась за покрытые ржавчиной сваи, и как отважно боролась за Тима не только со штормом, но и с ним самим… Обезумевшим от страха и дезориентированным. Логан успел в последний момент. Когда ее пальцы бессильно разжались. Забрал из онемевших рук девушки сына, проорал во всю глотку:

— Полезай первой! — и лишь когда Карина выбралась на скользкий железный мостик, двинулся следом.

Карина лежала на боку на мокром деревянном настиле и жадно, со свистом дышала. Тим в его руках уже не вырывался. Он тоненько-тоненько плакал, вжимаясь лицом в шею отца.

— Все хорошо, мой маленький… Теперь все будет хорошо.

Поглаживая сына по спине, Логан опустил взгляд, сплетаясь с черным, полным невысказанного ужаса взглядом Карины.

— Пойдем, — прохрипел он, протягивая ей не по-мужски дрожащую ладонь. Старательно игнорируя закручивающуюся в душе воронку. Страх, жажду, отчаянную необходимость убедиться, что все позади, и что им ничего больше не угрожает.

— Я уснула… На какую-то минуту уснула. А он выскочил… И его просто смыло волной… Просто смыло… — бессвязно бормотала Карина.

— Тш-ш-ш… Это не твоя вина. Ты ни в чем не виновата. Пойдем… Вам нужно согреться…

А вот уже в душевой Карину накрыло. Она сползла вниз по стене и, сжавшись в комок, зарыдала. На голову лилась обжигающе горячая вода, она захлебывалась и отфыркивалась, и плакала-плакала-плакала… Пока он за ней не пришел. Пока не выключил воду и не отнес в кровать, предварительно завернув в полотенце. В тот момент Карина, кажется, утратила способность говорить. Она только смотрела… как его губы приближаются, как его руки развязывают узел на полотенце, и между ними не остается вообще ничего. Лишь полыхающая в глазах жажда.