Амелия Борн - (Не)полное зачатие (СИ)

— Я? — Бабушка даже перекрестилась. — Что ты такое говоришь, Лара? Чур меня! Вот Оксаночку вырастила, теперь Ромочку бы, да и все. Закончена моя миссия в этой жизни.

— Это у кого тут миссия закончена? У такой красавицы? — раздался совершенно неожиданно для нас (мы даже все подпрыгнули) мужской голос, и на кухне появился незнакомый пожилой мужчина. Который, впрочем, выглядел весьма молодцевато.

— Вот, дед, я же говорил… бери прям сразу быка за рога, — напутствовал незнакомца Вова. — Это дед мой…

— Цыц! Сам представлюсь! Иван Георгиевич Шолохов к вашим услугам! — отрапортовал моей бабушке дедуля Вовы, и мы с Ларисой Николаевной и Наташей переглянулись. — Мне внук рассказывал, что вы мастерица по части готовки. Я вот тоже кое-что могу, но все больше по части солений и закаток.

Я удивленно посмотрела на бабушку, которая зарделась как маков цвет. И этот человек две минуты назад уже определил свой жизненный путь, решив посвятить его лишь внукам! А тут ведь еще непонятно было, у кого из этих двоих пороха в пороховницах осталось больше!

— Ладно, давайте, что ли, к столу, — пригласила нас Наташа, как хозяйка дома, и все радостной гурьбой отправились на застолье.

Переговаривались, шутили, задавали друг другу вопросы наперебой. И были все вместе одной большой и дружной семьей, хоть кое-кто и видел друг друга впервые. А я шла позади и думала только об одном.

Вы же знаете теперь, что делает человека счастливым?

Ютиться вчетвером в небольшой двухкомнатной квартире, принадлежавшей бабуле, было очень весело. Что называется — в тесноте да не в обиде. Но я, тем не менее, прекрасно понимал, что жилищный вопрос пора уже как-то решать. И сделать это надо до того, как бравая работница загса увековечит наш с Оксаной союз.

— Что делаешь? — поинтересовался я у Беляшкиной, когда позвонил ей в конце рабочего дня.

— Убираюсь, — вздохнула Оксана. — Наши вещи уже негде раскладывать.

Ага, намек понят. Мой заготовленный для нее сюрприз должен был оказаться весьма кстати.

— Пожалуй, я отвлеку тебя от этого занятия через полчаса, — сказал я, невольно растягивая губы в улыбке.

— Похитишь меня… — протянула задумчиво Беляшкина. — Прямо как Вова — Наташу?

— Почти, — издал я смешок. — Только обойдемся без байка и пирожков.

Оксана рассмеялась, а я вдруг понял, что не уточнил самого главного. Будет ли с кем оставить Рому?

— А бабуля-то дома? — спросил я Оксану.

Вопрос был весьма закономерный. Несмотря на свое недавнее заявление о том, что ее лучшие годы позади, Надежда Петровна в последнее время все чаще исчезала из дома. Говорила, что ездит к какой-то дальней родственнице, которую одолела подагра, но мы-то знали, где бабуля пропадает на самом деле! Юношеский румянец, расцветавший на ее щеках изо дня в день все пышнее, ясно говорил о том, что Надежда Петровна бегает на свидания. И, хорошо зная дедушку Вовы, я был абсолютно уверен, что их свадьба не за горами. Иван Георгиевич, как и его внук, умел взять желаемое нахрапом.

Хотя этот период ухаживаний, как в далекой юности, им обоим явно хотелось растянуть как можно дольше.

— Бабуля дома, — сказала Оксана и я, усмехнувшись, ответил:

— Слава Богу! Наконец и мы с тобой побудем наедине.

Последнее я произнес весьма многообещающим тоном. Ничего мне сейчас так не хотелось, как остаться со своей невестой вдвоем.

— Снова заманишь меня в свое логово? — спросила Оксана, но я ограничился лишь кратким обещанием:

— Скоро увидишь.

— Где это мы? — поинтересовалась Оксана, когда мы въехали на засыпанную гравием подъездную дорожку, ведшую к дому.

По обе стороны от дороги росли аккуратно подстриженные сосны и были установлены фонари, освещавшие дорогу. Про себя я отметил, что нужно будет предложить Оксане украсить деревья гирляндами — в моем представлении это было куда более уютно.

Вдалеке виднелся и сам дом. В прошлом он принадлежал, как говорили, одной из дворянских семей. А в последние годы, находясь в полуразрушенном состоянии, представлял интерес разве что для заблудших бомжей и диких собак. Так было до тех пор, как он не попался мне случайно на глаза.

Какое-то время я подумывал сделать из него отель, занявшись и этой отраслью бизнеса, но когда случилась вся эта история с моим внезапным отцовством, понял, что хочу привести сюда свою собственную семью.

И вот теперь он, полностью отреставрированный внешне и заново отстроенный внутри, ждал, когда я введу в его двери свою будущую жену.