Макар Авдеев - Пора выбирать

Волков тем временем добирался из аэропорта, который находился за пределами города. По странному совпадению, шоссе, ведущее из аэропорта в город, в этот день оказалось перекрыто (чего на памяти Захара не бывало никогда), и всех пустили по объездной дороге. Машину с Владиславом каждый раз останавливало ГАИ, мотивируя это подозрением, что она находится в розыске. Волков сменил три автомобиля. Гаишники неторопливо и на редкость пристально изучали его документы, и, когда Владислав наконец получал их обратно, он уходил пешком и ловил попутку.

Наконец, он добрался до нового условного места, минут через двадцать после того, как туда пришли Захар с Витькой и «ботаником». Там же они встретили Алису Королёву, Женю Тучина и других знакомых. Несмотря на перебои с оповещением, народу подтянулось прилично. Когда появился Волков, выяснилось, что владелец помещения, где планировалось провести встречу, в последний момент сменил замки, и внутрь попасть не удастся.

Поэтому открытие прошло прямо на улице, в крохотном сквере, прилегавшем к тому зданию, и получилось чисто символическим. Волков, в отличие от Феврального, в принципе не отличавшийся словоохотливостью, толкнул короткую речь и поспешил ретироваться. Захар даже толком не разглядел Станислава, из-за толпы сторонников, изрядно обступившей его.

В следующий раз Постернак позвал Захара принять участие в траурной акции. Через считанные дни после открытия штаба произошёл теракт в Манчестере. Витька предложил отнести цветы в английское посольство (которое было в Майском порту) и выразить им соболезнования.

На акции, кроме них двоих, были Алиса и простоватый парень деревенской внешности, которого Захар раньше не видел. Они уже опаздывали, так как посольство скоро закрывалось, а успеть хотели именно сегодня, потому что чем раньше, тем лучше. Когда продавщица в переходе, где продавали цветы, назвала цену, все стали рыться по карманам. Алиса быстро сунула крупную купюру и забрала букет, хотя изначально договаривались, что стоимость будет распределена поровну. «Ерунда, – сказала она, – потом вернёте. Давайте бегом, а то не успеем!»

Английское посольство было спрятано в глухих переулках старого городка, и активистам потребовалось немало потрудиться, чтобы его найти. Они несколько раз поворачивали за угол, сверяясь с картой, потом зашли в затхлый узкий подъезд и долго поднимались по лестнице. Посольство оказалось гораздо прозаичнее, чем представлял себе Захар. По размеру оно было, как обычная квартира. Перед тем, как позвонить в дверь, ребята долго топтались у входа и обсуждали, кто из них первый будет говорить, поскольку предполагалось, что им придётся общаться по-английски.

Внутри, однако, их встретили две вполне русскоязычные женщины с типичной российской внешностью, которые сообщили, что британский посол отошёл по делам, и неясно, как скоро будет. Ребята просили передать ему соболезнования, и вручили цветы с траурной лентой. Женщины были приятно удивлены и растроганы, попросили сфотографироваться с молодыми людьми.

Уже на улице, когда ребята расходились, Постернак сказал Захару:

– Спасибо за то, что ты пришёл сегодня. Захар, можно сказать, уже ветеран нашего оппозиционного движения, – объявил он Алисе и третьему парню.

Захару такая оценка показалась сильно завышенной.

– Ты чего, скажешь тоже, – ответил он. – Мы же общее дело делаем.

Напоследок он «дал пять» Алисе, и в этот момент смог повнимательнее рассмотреть её лицо. Его строение было весьма нетипичным. Длинный загнутый нос с маленькой горбинкой напоминал о чём-то еврейском. Другие черты лица, такие как прямоугольная форма, линия носа, прямо переходящая в лоб практически без какого-либо выделения переносицы, узкая подносовая область, развитые скулы – обращали наблюдателя к определению «греческий профиль». Ассоциацию с солнечной Грецией усиливали очаровательные глаза оливкового цвета.

Захар вдруг ощутил, что это лицо по вкусу ему куда больше, чем смазливое кукольное личико Лизки Капустиной. Не то, чтобы у Лизы было некрасивое лицо. Просто Алиса подкупала другой, более зрелой, глубокой, чувственной, «не нимфеточной» красотой. Потрясённый этим открытием, Захар, внешне не подавая виду, повернулся и стремительно направился прочь, надеясь успеть на последний автобус за город.

Стоял тёплый ясный июньский день. Вокруг Привокзальной площади установили полицейский кордон. Новоявленный заборчик непрерывно огибал площадь по периметру, не оставляя лазеек. Единственный проход был с восточной стороны, где каждого желающего пройти сквозь оцепление полицейские проверяли металлоискателем.