Ашира Хаан - Sex only [СИ]

Именно поэтому вместо того, чтобы испортить себе весь остаток отпуска, я провела в любовании телефоном всего один день. Уже на следующий я поехала кататься на джипах по джунглям. Я хохотала громче всех, пила ром отчаянней всех и подбивала экскурсионную группу уйти пешком в лес, вооружившись мачете. В кармане шортов, вновь в режиме вибрации, лежал мой телефон. В джунглях не было сети.

На следующий день я посмотрела на свой банковский счет, тяжело вздохнула и пообещала, что не куплю себе ни единой шмотки следующие полгода. Так у меня появился бюджет на вертолетную прогулку. Необязательно иметь в любовниках миллионера, чтобы тебе дали порулить вертолетом. Кстати, в кабине не слышно звонков, а вибрирует вообще все! Поэтому я проверила телефон только вернувшись в гостиницу. Пропущенных вызовов не было.

Между прочим, если у девушки курортный роман, то это должен быть именно роман — дни, наполненные жарким сексом с перерывами на купание в океане и вкусную еду, а заканчиваться они должны в баре, на дискотеке и в итоге — на ночном пляже, в полосе прибоя. Вместо этого мои дни наполнены идиотским ожиданием звонка!

Я сидела одна на ночном пляже у кромки воды, длинные пальцы океана трогали меня за щиколотки, ветер трепал волосы, «мохито» в гигантском бокале разжигал кровь — и дико завидовала тем, чьи вздохи особенно хорошо разносились над водой в темноте. Где-то там у людей был секс, которого не было у меня!

Я уже два раза послала всеми выученными испанскими словами пляжного продавца «интересных развлечений», поэтому, когда кто-то обнял меня сзади, я решила, что он снова вернулся, чтобы убедить меня в своей способности танцевать всю ночь. Отмахнулась чем-то матерным, но руки стали только настойчивее и к ним присоединились губы. Меня опрокинули на песок и нагло полезли под платье. Я размахнулась, чтобы съездить этому уроду по морде, но ладонь задела тонкую железную оправу очков.

— Не узнала? — насмешливо прошелестел прямо в ухо знакомый голос. По телу разбежались толпы мурашек и я едва не застонала от того, как защекотало шею дыхание. — Неужели я ничем не выделяюсь?

О, господи, секс в прибое это не так волшебно, как я себе воображала — песчинки забиваются куда можно и куда нельзя, пена щекочет кожу, морская вода заливается в рот… Но когда Альберт входит в меня, я вскрикиваю от наполняющей меня радости так громко, что наверняка мне завидуют все те, кому завидовала часом раньше я. Тяжелые океанские волны ударяют в нас, задают ритм, качают нас в том же темпе, в котором бьется весь Атлантический океан, все океаны мира, вся планета. Даже звезды над нашими головами, кажется, раскачиваются в такт, и у меня кружится голова — и от звезд, и от рома, и от жадных поцелуев, и от какого-то невероятного наполняющего все тело счастья.

Даже в такой момент Альберт не забыл про предохранение. Вот что значит, у человека холодная голова. И развитая экологическая ответственность — он относит завязанный узлом презерватив в урну, возвращается и сажает меня себе на колени. По черной воде убегает от нас лунная дорожка, и я смотрю на нее, чтобы не смотреть на него. А то он догадается про ожидание звонка, про мое счастье, про все.

— Когда ты обратно? — спрашивает он.

— Послезавтра.

Есть множество неумолимых вещей, и одна из них — чартерные рейсы из рая.

— Понятно.

— Останешься на ночь? — мое сердце замирает всего на миг, он не дает мне времени ни помечтать, ни умереть от ожидания:

— Нет, прости, совсем никак.

— Понятно.

Последний день под жарким солнцем. Последние соленые поцелуи океана. Последние бокалы «пина коллады». Последние сувениры: кофе, какао, ваниль, ром, сигары и миллион других мелочей для друзей и девчонок на работе. И для себя — вспоминать.

Десять раз перепаковываю чемодан, чтобы поместилось все-все-все; гиды не советуют брать кофе в ручную кладь, в нем часто провозят наркотики, поэтому на границе будут особенно придираться.

Вся взмокла, хочется плакать и не хочется думать о том, что будет завтра: холодные щеки, замерзшие пальцы, ледяная темнота по утрам, скользкие тротуары, тяжелая зимняя одежда.

Поставила на телефоне плейлист «для фитнеса» и заглушаю энергичным бодряком все мысли и чувства.

И не слышу тихий стук в дверь номера. Только оборачиваюсь и неожиданно вижу Альберта. Стоит, прислонившись плечом, белые брюки, белая рубашка, на этот раз застегнутая, но загорелая кожа просвечивает сквозь ткань. Сверлят насквозь синие глаза, да так, что больно там, где от них дыры на коже.