Татьяна Ефремова - След на воде

Всех специалитетов, доставшихся нашей станции, Катя аккуратно выписала на отдельную бумажку и прицепила список на стенке выдвижного ящика. Чтобы первое время подглядывать, пока не запомним. В этом рейсе нам повезло: только один вегетарианец в первую посадку и во вторую двое диабетиков и человек с аллергией на алкоголь. Диабетики за пятнадцатым столом, аллергик — за восемнадцатым. Ничего сложного.

До начала второй посадки мы как раз успели заново накрыть столы и сбегать подбодрить Зотову, которая совсем что-то пала духом. Стояла, привалившись плечом к стене, и с кротким видом принимала соболезнования.

Я, как могла, попыталась ее утешить, рассказала, что за туристы ей достались — не самый худший вариант, если вспомнить про отремонтированную школу и тоску по родине. Даже за Димыча поручилась головой и пообещала провести посильную воспитательную работу. Ничего не помогало. Особенно испортило все слово «олигарх», которое я брякнула, рассказывая про одноклассника Серегу.

— Знаю я этих олигархов, — помрачнела Светка еще больше, — можешь не рассказывать. Нахлебаемся еще с меценатом, вот увидишь.

Долго утешать страдалицу никто не мог себе позволить — в ресторан уже потянулись туристы. Ладно, не съедят ее, в самом деле. Вечером еще посочувствуем.

Диабетики наши оказались очень приятной пожилой парой из бывшей ГДР. Даже помнили кое-что из школьного курса русского языка, так что проблем с ними у нас точно не будет. Что-то есть у нас общее — у людей из бывшего соцлагеря. Есть, что вспомнить.

Аллергиком оказалась крохотная бабулька Марта Герцель. Мы ее еще со вчерашнего ужина запомнили. Этот восемнадцатый стол вообще очень колоритный подобрался. Кроме сухонькой Марты, за ним оказалась дородная немка Анна Браух лет шестидесяти с личным секретарем лет тридцати. Или он личный переводчик? Мы толком не поняли ни статуса этого вертлявого паренька, ни какая в нем Анне особая надобность. Зато он оказался «бывший наш». Переехали они всей семьей в Германию лет десять назад, и с тех пор русский язык он не забыл, а в немецком здорово поднаторел. И даже не отказался помогать мне общаться с туристками за восемнадцатым столом, хоть и смотрел без особой приязни. А Анна с Мартой как-то сразу нашли общий язык, весь ужин оживленно о чем-то проговорили и ушли под ручку. Парочка эта выглядела на ходу довольно комично: степенная Анна плыла по коридору, величественно кивая головой с неестественно пышной прической, а сухонькая Марта, несмотря на более солидный возраст, забегала то с одной, то с другой стороны и трещала без умолку, размахивая изящными ручками.

— Анна унд Марта баден, — улыбаясь, сказала вчера Катя, глядя им вслед.

— Почему «баден»? — не поняла Карина. — При чем тут купание?

— Ни при чем. Просто ассоциация. Я еще со школы это помню лучше всего: «Анна унд Марта баден…» А тут и Анна тебе, и Марта. И обе такие забавные.

А теперь оказывается, что у нашей старушки-веселушки Марты аллергия на алкоголь. Не страшно, конечно, насильно у нас никто не поит. Надо только не забыть об этой ее особенности, когда дойдет до соусов с вином, потому что аллергия у крохотной швейцарки на любой алкоголь, любой крепости и любого качества. Ей даже глотка пива нельзя сделать. Бедолага! Марта по этому поводу совсем не переживает — ей и без алкоголя весело. Улыбается всем подряд и всем довольна. Чего не скажешь о переводчике Анны.

Парень этот мне совсем не понравился. Высокомерный он какой-то. И лицо такое, будто все его раздражает. Представился Алексом. А кем он был в России, Александром или Алексеем, уточнять не стал. Ну, Алекс так Алекс, нам без разницы. Он и по-русски разговаривает, как будто одолжение делает. А еще мне кажется, что очень его раздражает наша общительная Марта. Когда они с Анной начинают слишком активно общаться, Алекса этого прямо передергивает всего. Ревнует он что ли?

— Девчонки, а вам не показалось, что Алекс ревнует свою Анну к Марте? — спросила я Катю и Карину после ужина.

— Показалось, — согласно кивнула головой все замечающая Карина. — Он прямо кривится весь, когда бабульки друг с другом разговаривают. Может, они любовники?

— Может, — безо всякого выражения согласилась Катя.

Это Карину совсем не устраивало. Ей хотелось долгого и обстоятельного разговора на заданную тему. А такие вот короткие ответы к разговорам совсем не располагали. Пришлось самой себе стать собеседницей. Карина начала задавать вопросы, и сама же на них отвечать, пытаясь втянуть нас с Катей в обсуждение: