Юлия Комольцева - Подозреваются в любви

Не дождавшись приглашения, Кузьмичев опустился на диван и не спросясь закурил сигарету.

Между прочим, любимый диван Андрея. Он его первым делом купил, когда в этот офис въехал. Такой домашний, уютный диванчик. Не кожаный, новомодный, а обыкновенный, обтянутый веселенькой тканью в горошек. И плевать, что выбивался из спартанского стиля кабинета. Некогда было Андрею о стиле думать. Когда голова отказывалась уже работать, такой диванчик был весьма кстати. Подлокотники мягкие, широкие — никакой подушки не надо, — ляжешь, ноги вытянешь, послушаешь секунду-другую, как радостно скрипят пружины, словно псина, дождавшаяся хозяина, — и баиньки. Сладко, ох сладко спалось Андрею на этом диванчике. А что с Дашкой они на этом диване вытворяли! И пружины уже не скрипели, — постанывали, подлаживаясь под их тела. Когда это было? И куда все делось? Накрылось медным тазом, а сверху еще и лысый боров этот сел. Припечатал.

— Вам будет удобней здесь, — указал Андрей на кресло рядом с собой, не без труда выговаривая слова, — и что, собственно, нам с вами предстоит уладить?

Лысый покладисто пересел. Помолчал, расшатывая ладонью свой широкий мясистый носище.

— Андрей Борисович, давайте без церемоний? — наконец, словно опомнившись, предложил он.

Андрей кивнул.

— Мои люди уже приходили к вам, но вы их не поняли, — Кузьмичев по-стариковски вздохнул, — это непростительно.

— Конечно, — поспешно добавил он, — вы могли и не знать. Тогда. Но сейчас-то вы точно в курсе. Ваш бухгалтер пропал неделю назад.

Он замолчал, ожидая реакции. Андрей смотрел на Лысого с интересом, будто тот рассказывал увлекательную сказку.

— Вы будете отрицать это?

— Пропажу моего бухгалтера?

— И последствия этой пропажи.

— А какие последствия? — снова с искренней заинтересованностью подался вперед Андрей.

— Мои люди к вам приходили, — с нажимом повторил Кузьмичев, — вы игнорировали этот факт, но меня вам игнорировать не удастся. Я пришел сам, чтобы без свидетелей получить свой груз.

Андрей перевел взгляд на молодца у дверей.

— Этот парень глухонемой, — отмахнулся Кузьмичев.

— Может, он и слепой вдобавок? — хохотнул Андрей.

Настроение у него поднялось.

Лысый между тем, опять не спросясь, закурил. И молчал, стряхивая пепел на пол, глядя мимо Андрея. Будто ждал чего. Терпеливо эдак, спокойненько.

Андрею тоже говорить не хотелось. О чем, собственно? О драгоценном грузе этого хрыча, что ли? Или о том, что Миша-бухгалтер пропал? Вместе с грузом, кстати. И с деньгами Андрея. Ну, не об этом же говорить! И не о том, что Мишка последнюю неделю был какой-то странный, глаза то и дело прятал. А теперь сам, весь, целиком спрятался — и от лысого, и от Андреевой дружбы. Надоело ему, обрыдло. Обрыдло — это было его, Мишкино, словечко. А вообще-то он за речью следил, обходительный был черт, только с Андреем не церемонился. А что церемониться, если они вместе яблоки в соседском саду тырили, за девчонками в бане подглядывали, с уроков сбегали на пару?! С Андреем можно по-простому, можно свалиться как снег на голову в его общежитскую комнату, можно год без малого прожить нелегалом на его харчах, курить его сигареты и внушительно рассуждать о его никчемной жизни. Можно сидеть у него на кухне и наматывать сопли на кулак, оттого, что все не так и не эдак, переночевать на раскладушке и стрельнуть сотню без возврата. Можно напиться и приставать к его жене, получить заслуженный фингал, а потом клясться в вечной дружбе. Можно подвизаться у него бухгалтером и кинуть по-взрослому. На деньги. На ту самую дружбу. Ну не об этом же Андрею говорить.

Кузьмичев издевался, тоже молчал, потом затушил сигарету о подлокотник кресла и глянул в упор на Андрея.

— Где груз?

— Там же, где бухгалтер, должно быть, — спокойно ответил тот.

— Тебе придется его найти.

— Я не федеральный розыск, папаша, — схамил Андрей.

— Тогда отдашь наличкой, — покладисто произнес лысый.

Андрей улыбнулся, так обычно взрослые улыбаются детям, когда те сморозят очевидную нелепицу.

— Вот документы, которые подписывал твой главбух, — лысый достал из кармана бумаги, — я мог бы подать в суд, но огласка не в моих интересах. Здесь, конечно, не те цифры и не тот груз, это тебе просто для информации.

— Меньше знаешь, крепче спишь, — хихикнул Андрей, снова искренне развеселившись.

— Ознакомься, — упорствовал лысый, — а вот то, что ты мне должен.

Он черкнул что-то на бумажке и протянул Андрею. Тот даже не взглянул.