Ава Рид - Безумно

– Остановись, Мэйсон, – прошептала она, и я сделал это. Я остановился, даже при условии, что ее голос, язык ее тела, ее взгляд – все в ней сигнализировало мне, что в действительности она этого не хочет. Но я готов был оставить все как есть, пока она внезапно не потянулась и не приблизилась ко мне. С широко раскрытыми глазами я наблюдал за ней, ее губы были так близко, и желание поцеловать ее вспыхнуло, как огонь, но я остался стоять на месте. Веки Джун опустились, я поднял правую руку. Я хотел дотронуться до нее, убрать выбившуюся прядь с ее лица, а потом она внезапно влепила мне пощечину. Громко и быстро.

Сегодня все будет так же.

Я должен отступить, пока это не зашло слишком далеко.

Но в эту секунду Джун допускает ошибку. Она смотрит на мои губы. Слишком долго и даже не один раз. Поэтому я смело кладу свою ладонь ей на руку, и у меня чуть не перехватывает дыхание, потому что она ее не убирает. Это должно меня радовать, но это ад. Мой личный ад, в котором меня опять заставляют верить, что у меня есть шанс. Только чтобы потом снова забрать его у меня.

– Мэйсон Грин!

Мое имя эхом звучит у меня в ушах, я вздрагиваю, как и Джун. Одним быстрым движением она ускользает от меня, как будто предотвратив прыжок в лаву. Видимо, она поняла, что могло случиться. Что почти произошло…

Гораздо более расслабленный внешне, чем я чувствую себя на самом деле, я поворачиваюсь к человеку, стоящему рядом со мной, который испортил мне этот момент до того, как Джун смогла сделать это сама.

Дерьмо. Это Гриффин. Гриффин Дэвис. Нынешний советник и протеже моего отца. Какого черта из всех людей здесь оказался именно он?

Джун отворачивается, и я едва сдерживаю желание заорать на Гриффина, чтобы он убирался прочь.

Тем временем Энди, проходя мимо нас, ставит перед Джун бокал с коктейлем.

– Мы не виделись тысячу лет. Как у тебя дела? Я не хотел мешать.

Конечно, хотел.

Он стоит рядом со мной и протягивает свою ладонь, при этом неприкрыто уставившись на Джун, поэтому я немедленно поднимаюсь, коротко пожимаю ему руку, молча и довольно злобно, незаметно проскальзываю между ним и Джун, насколько это возможно. Теперь я такой же высокий, как он, и ни капельки не чувствую себя неуверенным.

– Что привело тебя сюда, Гриффин? Чем я могу быть полезен?

Я вежливо задаю вопросы, хотя совсем не расположен сейчас ко всей этой формальной чепухе. Он определенно появился здесь по какой-то конкретной причине.

Гриффин недовольно смотрит на меня. Он выглядит таким же смазливым, как я его помню. Прилизанные светлые волосы, загорелая кожа и слишком дорогая рубашка, которая не стоит своих денег. Уверен, не пройдет и пары минуты, прежде чем за этим последует то хвастливое и отвратительное поведение, которое мне знакомо.

– Без лишних слов, сразу к делу, как я понимаю. Ты не меняешься.

– Спасибо.

Мы оба знаем, что это был не комплимент.

– Я подумал, почему бы не посмотреть на твое творение, из-за которого ты не соглашаешься присоединиться к компании. Хотелось бы знать, в чем причина моей победы.

Господи, меня сейчас стошнит от этой его ухмылки и радиоактивно сверкающих белых зубов.

– Хорошо. После этого можешь исчезнуть отсюда.

– Ты хоть в курсе, что если ты откажешься, то я стану генеральным директором? Думаю, я должен поблагодарить тебя за это. Спасибо, что шикарной должности руководителя компании ты предпочел это убогое место и всю свою странную жизнь. Между прочим, если хочешь знать, у Алана все в порядке, – его голос звучит чуть громче музыки в клубе.

Мерзкий засранец. Если он будет продолжать в том же духе, то скоро доберется до задницы моего отца, Алана Грина. Человека, который никак не может оставить меня в покое и вместо этого пытается любыми средствами вызвать у меня симпатию к самой большой любви его жизни: компании имени Грина. Финансово-риелторская компания с оборотом в несколько миллиардов долларов. Но мне она не нужна. Достаточно и того, что я должен видеться с отцом на Рождество – причем только потому, что меня вынуждает моя собственная совесть. И потому что он – это последнее, что осталось у меня от семьи.

Я ни в коем случае не стану таким, как он, не буду предпочитать деньги всему и всем, не превращусь в безжалостного и непреклонного. И я на сто процентов никогда не поставлю компанию, эту бездушную вещь, выше людей, которые что-то для меня значат.

Я пристально смотрю на Гриффина. Обсуждать здесь нечего, нет никакого смысла как-либо продолжать эту беседу. Если он сейчас же не уйдет, я его просто вышвырну. Я здесь главный.