Кэти Макгэрри - Эхо между нами

«Я уронила остатки спагетти на твой выпускной костюм, который ты положил возле стола, но не лучше ли тебе пропустить церемонию и провести вечер со мной?»

«У Люси желудочный грипп, а у меня важная встреча с клиентами, и, если ты останешься с ней дома, тебе не придется сдавать этот тест на чтение».

Я медленно отхожу от грузовика и еще медленнее иду по высокой траве переднего двора, чтобы присоединиться к маме на осыпающейся дорожке перед домом.

– Знаешь, большинство людей считают за честь жить на Сидар-авеню, – говорит мама. – В этих домах жили люди на протяжении многих поколений. Разве они не великолепны?

Я оглядываюсь по сторонам, не совсем понимая смысл розыгрыша. Это же просто дом. Не водопад.

Другие высокие дома на этой улице имеют ухоженные газоны, которые наводят на мысль о лазерной точности садовника. Но этот дом зарос кустами и дикими розами, которые выглядят так, будто не видели острой пары ножниц долгие годы.

Мама выросла в этом маленьком городке, а я до одиннадцати лет жил в Луисвилле. Поначалу было странно быть чужаком, но я научился приспосабливаться.

Сняв резинку с запястья, мама стягивает свои окрашенные стилистом светлые волосы в пучок на макушке. То, чем она зарабатывает на жизнь, в значительной степени зависит от внешнего вида. Ее акриловые ногти всегда безупречны, макияж точен, и ее тело – результат ежедневного сорокапятиминутного марафона на беговой дорожке, а затем еще тридцати минут интенсивных тренировок по специальной программе.

Ее черные штаны для йоги и теннисные туфли – свидетельство того, что она имела в виду то, что сказала, и собирается взяться за дело. Капельки пота выступают у нее на лбу, и она смахивает их тыльной стороной ладони, глядя на чудовищный дом перед нами.

В типичной маминой манере, чтобы сэкономить время, она подписала договор аренды без предварительного просмотра.

– На фотографиях дом казался веселее.

– Как и психопаты.

Желтый дом в три этажа, вероятно, был построен в восемнадцатом веке, и у него даже была башенка. Один только цвет должен привлекать внимание, но в доме есть что-то темное. Как будто оконное стекло слишком толстое, а воздух вокруг нас слишком тяжелый, и мы уже не рады этому дому.

Не помогает и то, что он стоит у подножия крутого холма, на вершине которого располагается старая заброшенная туберкулезная больница, полная, как известно всем в городе, призраков и демонов, и именно там поклонники дьявола совершают свои обряды.

– Постарайся быть позитивным. – Мама толкает меня в плечо, но я не двигаюсь с места.

– Я уверен, что психопаты на фотографиях выглядят веселее, чем в реальной жизни. – Косой взгляд от мамы, и боль на ее лице вызывают щемящее чувство вины. Вспоминаю, что мое дело – поддерживать ее, когда дела идут плохо.

Поэтому я подмигиваю ей, чтобы смягчить свои слова.

– Ты молодец, что нашла нам это место.

Мама обожает комплименты, и она, конечно же, вся засияла.

– Я справилась хорошо, – она делает ударение на последнем слове, напоминая, что хотела бы, чтобы я сосредоточился на худшем предмете в школе. Есть предметы, в которых люди успешны, и предметы, которые не даются. Я хорош в математике. Английский же – постоянная борьба.

– В нашем распоряжении весь первый этаж и три спальни, – продолжает мама. – Одна для тебя, одна для Люси и одна для меня. Там есть полностью оборудованная кухня и вся необходимая бытовая техника. Мы можем пользоваться стиральной машиной и сушилкой в подвале, мы платим только половину коммунальных услуг, и, учитывая, сколько стоят дома на этой улице, наша арендная плата – просто гроши. Лучшая новость заключается в том, что мы здесь только до декабря.

Именно тогда, как обещал подрядчик, наш дом будет готов.

– Ты рассказал отцу о своем переезде? – мамин легкий тон теперь стал напряженным. После стольких лет одно упоминание о папе все еще заставляет ее вздрагивать.

– Да.

Я неохотно отправил ему сообщение, но только для того, чтобы отвязаться от мамы.

– И что же он сказал? – Она надевает свои дизайнерские солнцезащитные очки, слишком большие для ее лица.

Нет такого ответа, который заставил бы ее чувствовать себя лучше.

– Ничего особенного.

И это чистая правда. Мама бросает взгляд на мою сестру, которая играет с палкой в тени дерева.

Люси похожа на папу. У нее черные волосы и светлая кожа. Я же похож на маму. У нас круглый год сохраняется естественный загар, а глаза одинаково светло-голубые, как у ребенка. Правда, мои волосы были песочно-белыми с рождения, а не как у мамы – купленными платиновыми.