Анастасия Медведева - Сердца требуют

- И я должна этому верить? - уточняю.

- Ты ничего никому не должна. Это твоё право - верить мне или не верить, - открывая упаковку с пластырем, отвечает парень.

- Тогда я выбираю - не верить, - произношу уверенно.

- И это тоже твоё право - глупо себя вести, - подытоживает Тимур.

- Глупо? Ты издевался надо мной две недели!

- Издевался? - удивленно смотрит на меня этот манипулятор, - Я две недели не знал, как подойти к тебе.

Так на машине он просто пытался подъехать поближе, чтоб разговаривать было удобнее?..

- Зачем тебе подходить ко мне? - спрашиваю сухо.

Хочу освободить руку, но парень не пускает, удерживая её в своей ладони.

- Извиниться.

Ступор.

Тем временем Тимур поднимает на меня взгляд и произносит уверенным голосом:

- Я оскорбил тебя тогда, в спальне. Ты застала меня врасплох, и я отреагировал...

- Отреагировал? - смотрю на него во все глаза.

- Лучшая защита - нападение.

- Ты предложил мне раздеваться.

- И я сожалею об этом.

- Что, правда? - поднимаю бровь.

- Правда, - сухо произносит Тимур, - видеть тебя голой у меня желания не было.

Ауч. Это был удар с разворота. По ребрам.

- Да, у тебя было желание видеть голой кого -то другого.

- Не буду отвечать на это, потому что ты ничего не знаешь, зато любишь делать поспешные выводы, - вновь обратив всё своё внимание на мои обработанные раны, отвечает Тимур.

- Серьёзно? Когда успел сделать обо мне такой вывод? - сухо спрашиваю.

- Когда ты посмотрела на меня, как на грязь из-под своих ботинок, в понедельник утром, -звучит ответ.

Замолкаю. Уверена, взгляд у меня и впрямь был неприятный.

- Всё, я закончил, - парень поднимается на ноги, убирает медикаменты на полки и выкидывает мусор.

Не очень понимаю, к чему относится это его «закончил»?.. Закончил обрабатывать раны, появившиеся из-за него? Закончил врать? Закончил извиняться? Закончил быть душкой?

Качаю головой, так и не рождая вопроса.

- Твоя подруга, Леся, изменила ко мне отношение, - не глядя на меня, произносит Тимур.

- Я перестала рассказывать ей обо всём, что ты делаешь, - тоже отвожу взгляд.

- Постараюсь не заострять внимание на своих «коварных» действиях и задам другой вопрос: почему ты перестала делиться с ней своими догадками?

- Потому что я не хочу, чтобы она попала на моё место. И хочу, чтобы ничто не омрачало её счастливые школьные дни, - бросаю ему.

- Первое предложение - ответ подруги. Второе - очень далеко от ответа подруги.

- Что это за разбор такой? - кошусь на него глазом.

- Первый - выдаёт в тебе способность к самопожертвованию. А второй - говорит о дичайшем высокомерии, - взглянув на меня, произносит Тимур.

- Ты чем сейчас занимаешься? - всерьёз спрашиваю у него.

- Изучаю тебя. Нельзя?

- Слишком много чести, - отрезаю, - чем я заслужила столько внимания?

- Думай, - только и бросает Тимур, а затем идёт к выходу из кабинета, - увидимся завтра.

- Очень надеюсь, что это сейчас шутка была, - произношу под нос, поднимаясь со стула.

И останавливаюсь, заметив взгляд Тимура.

- Что? - спрашиваю.

- Ты не можешь поверить, что я ничего не говорил Никите?

Молчу, глядя на него.

- Я бы не стал подходить к тебе, если бы сам натравил его на тебя, - произносит парень. Хмыкаю, отводя взгляд.

- Что это за реакция? - уточняет Тимур.

- Есть одна песня, которая чётко отображает эту ситуацию. «Мама, я очень болен» называется.

- Знаешь Чижа? - парень внимательно смотрит на меня.

- Стала бы я его упоминать, если бы не знала? - возвращаю ему его же словооборот.

- Ты меня всё больше удивляешь, - только и произносит Тимур, а затем выходит из кабинета.

Некоторое время смотрю ему вслед, а затем делаю то же самое. Ловлю на себе пару странных взглядов от семиклассниц, но решаю не заострять внимание.

Вообще, это удивительно... что кабинет был открыт. Попасть в него, когда он пуст, почти нереально. У меня на памяти нет ни одного случая.

- Он выпросил ключ, что ли? - бормочу, спускаясь вниз, затем выхожу из школы. Вновь. Чудной был сегодня день.

Понять бы, чем мне это «примирение» аукнется.

- Может, ты объяснишь мне, почему на тебя косится добрая треть всех девчонок? - шепчет мне на ухо Леся, когда мы идём на пару в понедельник.

- Чтоб я знала. Может, кто-то видел, как Никита на меня орал? - предполагаю негромко.

- Они не с сочувствием косятся. А с неодобрением, - замечает подруга.

Мы проходим мимо параллельного класса, ожидавшего открытия кабинета, и неожиданно слышим одно и то же...