Эйприл Доусон - Никто, кроме тебя

Теперь и я слышу глухой звук вибрации. Осторожно встаю, спотыкаюсь об одежду, разбросанную по полу спальни, и пытаюсь достать смартфон из кармана брюк. Увидев на дисплее имя звонящего, захотелось засунуть телефон куда подальше, а еще лучше разбить об стену. Я раздраженно кручу телефон в руке. Конечно, можно и проигнорировать звонок от отца, но он так просто не сдастся. Это не в его привычке.

Я отвечаю на звонок, отодвинув телефон подальше от уха, слушая, как отец без единого слова приветствия начинает меня упрекать. Он говорит, что я – неблагодарный сын и неудачник, который не может справиться ни с одной работой, что моей маме стыдно за меня. Постепенно до меня доходит, почему он злится – я не пришел на званый вечер в честь Нового года. Праздники, которые устраивает мой отец, больше похожи на поминки и далеки от веселья. Кроме того, среди гостей всегда найдется один, кто, напившись, устроит скандал, который потом будут смаковать неделями.

– Ты закончил? – Зажав смартфон между плечом и щекой, я начинаю натягивать боксеры.

– Еще нет, дружок! – На другом конце раздается фырканье.

Похоже, праздник прошел не так, как он ожидал, и теперь ему необходимо спустить пар. А я для этого отличная кандидатура.

Я снова подношу телефон к уху:

– Послушай, я не собираюсь ходить на званые вечера, пока мама сама не придет хоть на один из них. Ты можешь орать сколько угодно, но я не буду стоять рядом с тобой и мило улыбаться, приветствуя гостей. Это роль супруги.

Всякий раз, когда я начинаю говорить о маме, отец становится задумчивым и даже немного грустным. Но печаль быстро переходит в досаду.

– Она не хочет.

– Ты спрашивал у нее?

– Конечно, я спрашивал! Но она, как всегда, ничего не ответила и снова легла в постель.

Я крепко обхватил телефон, чувствуя свою беспомощность. Моя мать страдает, а я ничем не могу ей помочь. Она никого не подпускает к себе.

– Что сказал психиатр?

– Ничего. Она отказывается говорить с ним.

– Проклятье! – Я метался по спальне, не зная, что предпринять. – Что мы можем сделать? – В моих словах сплошное отчаяние. Я поднимаю голову к потолку и с трудом подавляю стон.

– У меня в планах оборудовать сад, чтобы она могла ухаживать за цветами, возможно, это поможет ее выздоровлению.

– Хорошая идея сделать сад доступным для коляски. Мама раньше так любила проводить там время. – Раньше… Да, она постоянно ухаживала за цветами, но все завяло без ее заботливых рук.

– Ты прав. – Отец тяжело вздыхает.

Эта ситуация мучила нас обоих. Я просто обязан найти какой-то выход из сложившейся ситуации. У кого узнать, можно ли помочь моей маме и как это сделать? Может, тогда и отец перестанет злиться на меня и станет как раньше. Хоть ненадолго.

– Ты хорошо отпраздновал Новый год? – Неожиданный вопрос, если учесть, что совсем недавно он кричал на меня. Голос отца звучал примирительно, и кажется, до него постепенно стало доходить, что я не виноват в том, что его новогодний вечер не удался.

– Если серьезно, как и всегда, отлично. – Больше я ничего не стал говорить. Отец незнаком с моими друзьями, пусть так и остается в полном неведении. Не хочу портить тихий семейный разговор. В последнее время это редкость.

– Что-то мне подсказывает, что ты и в этом году не хочешь ничего рассказать мне о своих друзьях, или я ошибаюсь?

– Нет. – Я не буду этого делать. Знаю своего отца, его вопросам не будет конца.

– Скоро увидимся?

– Да.

Хочется сказать «к сожалению», но, подумав, что увижу маму, я улыбаюсь. Отец кладет трубку, не попрощавшись. Я кидаю смартфон на стол и сразу же жалею об этом, вспомнив, что не один в квартире. Но Рене крепко спит. Она обхватывает мое одеяло так, словно оно было ее любовником. Мой взгляд опускается на ее попу, которая до сих пор горит красным.

Она хотела менее жесткую ночь, и хотя я привык к другому, в этот раз был готов исполнить ее желание. Она подруга Грейс, если мне не изменяет память. Бывшая подруга из колледжа, которая на новогодней вечеринке, едва увидев меня, начала раздевать глазами. После того как мы вместе с Грейс встретили Новый год, я вернулся к Рене. Она просто бомба в постели, и ее поцелуи очень горячи. Думаю, она считает меня остроумным, но не уверен в этом на сто процентов. Нам было некогда болтать. Мы оба знали, что нуждаемся в сексе больше, чем в задушевных разговорах.

Я смотрю из окна спальни на заснеженные и безлюдные улицы Манхэттена. Большинство людей еще спят. Мне тоже хотелось поспать сегодня подольше, но звонок отца помешал осуществиться этому плану. А теперь уже не до сна. Разговор о маме разбередил мое сердце. Я ее очень люблю, хочу помочь, но не знаю, как это сделать. Сейчас мне больше всего хотелось поговорить с Грейс. Она – единственная среди моих друзей, кто не станет задавать неудобные вопросы, даже узнав, кто мои родители.